пояснил:
– Да погремухой этой меня один ценный кадр окрестил как-то. Вот она с тех пор, за мной и закрепилась.
– А всё же, за какие именно подвиги? – не в силах сдержать своё любопытство, настойчиво повторил свой вопрос я.
– Раз тебе это интересно, пожалуй, расскажу, потому как секретов здесь нет, хотя кое-что вспоминать, точно не хотелось бы, – немного задумчиво пояснил парень, и после очередного глотка медленно остывающего кофе, откинулся в кресле и повёл свой неторопливый рассказ.
Глава 9
– В одно тёплое июньское утро, в день, когда мне стукнуло ровно восемнадцать, я как обычно вышел на традиционную пробежку по залитому летним солнцем городскому парку. Именно там, почти сразу нагоняю, уже знакомую тебе, неразлучную пару друзей – реактивного и далеко не высокого Генку и сухопарого длинного Витька. Выслушав их шутливый наезд по поводу затёртого мною дня рождения, я просто был вынужден круто поменять свои планы на день, что, однако не помешало мне, вновь продолжил свою обязательную утреннюю процедуру.
Примерно через пару часов, ровно к открытию пив-бара, наша троица, отыскав в длинном и далеко не уютном помещении свободный столик, с удовольствием принялась вкушать пенный, слегка горьковатый напиток.
Заводной по жизни Генка был сегодня точно в ударе. Он без конца что-то громко рассказывал, одновременно выразительно размахивая руками и густо сдабривая всё это беззлобной матерщиной.
Расположившаяся по соседству компания мужиков среднего возраста какое-то время терпеливо сносила шум и суету низкорослого паренька, но в какой-то момент их железному терпению всё же настал предел.
Именно после очередного выплеска Генкиных эмоций, здоровенный мужик, заметно возвышающийся над остальными, с деланой ленцой повернулся к нам и сквозь зубы процедил:
– Слышь, блоха, может, ты когда-нибудь заткнёшься, башка от тебя гудит, что с бодуна хорошего.
Буквально в следующий момент над помещением бара повисла по настоящему, гробовая тишина. А по-другому просто и быть не могло. Хамоватого здоровяка знали все, включая и нас. Это была по-своему легендарная личность всего нашего района, а звали его уважительно Володя, хотя за глаза чаще крестили Конём. И не только за идентичную фамилию и крупные размеры. Парень смолоду был горяч, как необузданный породистый жеребец, и если кто-то опрометчиво вставал у него на пути, то обязательно имел возможность опробовать на себе всю мощь Володькиных конечностей. Большой любитель пьяных компаний и драк, Конь в свои восемнадцать лет вполне логично оказался за колючей проволокой и, конечно, под усиленной охраной. Те два года, что были отмерены ему судом, как ни странно пошли ему на пользу. Оказавшись вновь на свободе, он совершенно завязал с алкоголем, а свою некогда открытую агрессию Конев круто поменял на хладнокровный хитрый расчёт дикого хищника. Единственное, с чем парень не мог расстаться, были всё те же компании пьянчуг. Стоило
