Абеля рвало над раковиной. Когда вошел Арт, Абель уголком платка вытирал рот.
– Ну что еще? – спросил шериф.
Абель в ответ показал пальцем на труп Карла Хайнэ.
– Опять блеванул, – объяснил он шерифу.
Арт глянул на лицо Карла, вывернутое наизнанку, как очищенный апельсин, глянул на кровавую пену у подбородка, похожую на крем для бритья, и отвернулся.
– Вот и я тоже, – сказал Абель. – Не могу видеть такое, прямо нутро выворачивает.
– Да я и не виню тебя, – ответил шериф. – Господи, ну надо же!
Однако стоял и смотрел, как Гораций в хирургическом халате методично работает ножовочной пилой, как вынимает свод черепа и кладет рядом с покойником.
– Это называется dura mater[11], – пояснил Гораций, указывая скальпелем. – Вот эта оболочка… прямо под черепом… Dura mater.
Гораций взялся за голову покойника и с усилием, так как шейные связки уж очень затвердели, повернул влево.
– Подойди-ка сюда, Арт, – позвал он шерифа.
Шериф хотя и понимал, что нужно подойти, однако даже не двинулся. Конечно, подумал Гораций, сам он за время работы уяснил для себя, что иногда неприятных моментов просто не избежать. Тогда лучше действовать быстро и без колебаний; именно так Гораций и взял себе за правило поступать. Но шерифу от природы свойственно было колебаться. Он попросту не находил в себе решимости подойти и посмотреть на Карла Хайнэ с отогнутой кожей.
Гораций понимал, что шерифу не хочется разглядывать внутренности черепа Карла Хайнэ. Он уже видел Арта таким – как тот жует жвачку, морщится, трет губы большим пальцем и задумчиво щурит глаза.
– Дело-то минутное, Арт, – убеждал его Гораций. – Ты только глянь. Это важно, иначе я бы не просил.
Гораций показал на кровяной тромб в твердой мозговой оболочке и на рваную рану, в которую виднелся мозг.
– Удар был сильным, Арт. Нанесли чем-то плоским. Мне это напоминает конец приклада, видал на войне. Как в кэндо, японцы мастера были по этой части.
– Кэндо? – переспросил Арт.
– Фехтование на мечах, – пояснил Гораций. – Их с самого детства учат убивать мечом.
– Мерзость какая, – скривился шериф.
– Отвернись, – предупредил Гораций. – Я сейчас сделаю надрез. Хочу, чтобы ты глянул на кое-что еще.
Шериф медленно повернулся спиной.
– Да ты весь бледный, – сказал он Абелю. – Может, присядешь?
– Нет, я в порядке, – ответил Абель.
Он стоял с платком в руке и глядел в раковину, наваливаясь на нее всем телом.
Гораций показал шерифу три обломка черепа, застрявшие в тканях мозга.
– Он умер от этого? – спросил Арт.
– Трудно сказать, – ответил Гораций. – Может, получил удар по голове, свалился за борт и утонул. А может, ударился головой уже после того, как утонул.
Твердая мозговая оболочка (
