сорок пять минут потребовалось, чтобы только… ой.
– Это я просто с Майей разговариваю. Иди сюда, присаживайся.
Я увидела тонкую седовласую женщину с элегантной короткой стрижкой и густо подведенными глазами. На ней была туника цвета охры. Папа прав – она и в самом деле очень привлекательная.
– Майя? Ты меня помнишь?
Я смущенно помотала головой:
– Простите, не помню. Ничего личного. И спасибо за все открытки.
– Ничего страшного. Так ты ей еще не сказал?
– Не успел. – Папа смотрел на меня как-то опасливо.
– Что не сказал?
– Понимаешь, вчера вечером мы с Умой ужинали…
– И я сделала ему предложение! – перебила она.
– И я сказал – да! Само собой!
Они, сияя, смотрели друг на друга. В ушах у меня зазвенело от потрясения.
– Поздравляю, – слабым голосом выговорила я.
Ума подалась вперед:
– Майя! С тобой все в порядке?
– Конечно. Я правда очень рада за вас.
Я попыталась улыбнуться, но в голове еще гудел белый шум.
– Только знай, пожалуйста, я никогда и пытаться бы не стала заменить твою маму.
– Это совсем другое. – Я судорожно сплетала руки на коленях.
– Майя всегда нервничает, если что-то вдруг резко меняется. Чувствует, что теряет контроль над событиями, – объяснил папа.
– Но я знаю, что это хорошая перемена. Не переживай, я всецело за.
– Приедешь на свадьбу? – спросил папа.
– Ну конечно! А когда?
– Через месяц. Сразу после Рождества.
– Так скоро?
– В Индии не принято рассылать свадебные приглашения слишком заблаговременно, – объяснил папа.
– Ну да, потому что, если приедут все, сложно тебе придется, – добавила Ума.
– Ну я-то уж точно приеду.
– Я куплю тебе билет, – пообещал папа. – А то добираться сюда из Свальбарда наверняка выйдет очень дорого, учитывая, как скоро уже надо брать билет, не хочу тебя разорять.
Когда я через несколько минут разъединилась, в висках у меня пульсировало, а онемевшие пальцы начало покалывать. Распознав опасные сигналы, я закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов. А когда снова открыла глаза, попыталась унять смятение, фокусируясь на звуках с кухни. Жужжание вентилятора над духовкой. Побулькивание бульона в кастрюльке. Слабое посвистывание ветра за окном. Я вынула из духовки хлеб и помешала бульон – чисто чтобы руки занять. Над поверхностью вдруг высунулась рыбья голова и злобно уставилась на меня.
– Знаешь, я правда за него рада, – сообщила я ей. – Но это все так внезапно.
Ответа, что неудивительно, не последовало. Я процедила бульон и выкинула кости в мусорное ведро.
Жизнь переменится. Снова. Каково это будет – обзавестись мачехой? Так-то Ума
