полную невинность. И если бы не синяки, я бы даже поверила в это бесстыжее вранье. Одно только оставалось непонятным: каким образом мое несчастье выдержало парный натиск Брайана и Джастина и при этом даже выжило? Все-таки… полицейский спецназ.
– Скажи, что последствия твоего «падения» можно загримировать, иначе Айко-нэ-сан меня убьет, – взмолилась я.
Такео беззаботно махнул рукой:
– И не такое замазывали. Но ты знаешь, у тебя хорошие братья. Любящие.
Я-то знала…
А на следующий день я провожала мое личное жизнерадостное солнце назад, на родину, где ему предстояло ожидать меня еще две недели. Потом уже я должна была приехать к нему в Ямато. На этот раз окончательно, без права на обжалование. Не понимала даже, грущу я из-за предстоящей разлуки или нет. Две недели… Раньше мы и дольше не виделись, но при этом как-то умудрялись оставаться в живых. А теперь – какие-то жалкие две недели…
– Ты только не волнуйся сильно, – тихо втолковывал мне перед отлетом Такео, держа за руку.
Я молчала и думала только, что еще немного – и начну со слезами упрашивать не оставлять меня тут одну.
Кажется, становлюсь той еще истеричкой.
– Все будет хорошо. Перед свадьбой всегда дел невпроворот и кажется, что вот-вот с ума сойдешь. У тебя сейчас просто не будет времени грустить. Я видел, как братья женились. Тоже тряслись и не знали, за что хвататься, да и невестки переживали. Но потом все завершилось вполне благополучно. Не расстраивайся, Джули. Не надо.
Папарацци тактично щелкали затворами из-за колонны, а мы, в свою очередь, старательно делали вид, будто упорно их не замечаем. Все равно от журналистов теперь не избавиться никогда. Да и что такого сенсационного они могут снять? Невеста провожает жениха домой. Картина совершенно благопристойная и пасторальная, скандалом и не пахнет.
Я уткнулась носом в грудь будущему мужу.
– Они меня замучают без тебя. И я уже заранее скучаю, – тихо пробормотала я, вдыхая приятный, ставший родным запах.
Руки Ватанабэ легли мне на плечи, даря временную иллюзию спокойствия и уверенности в будущем.
– Ну что за глупости, ты у меня самая сильная, – прошептали мне в ухо. Дыхание щекотало кожу. – И со всем справишься. Осталось совсем немного. Потерпи чуть-чуть – и все будет замечательно.
Я коротко кивнула. Будет.
– Вот и славно, – тихо и умиротворенно сказал Такео.
Мы так еще и дольше могли стоять, но объявили посадку на рейс Ватанабэ, и он пошел к паспортному контролю, еще раз чмокнув меня в щеку на прощанье. А я долго стояла и смотрела ему вслед. На душе было как-то тоскливо и тревожно. Но я так всегда чувствовала себя, когда мы расставались. Просто сейчас, когда вот-вот мы скажем перед алтарем: «Пока смерть не разлучит нас», – отпускать его от себя было особенно тяжело.
Но унывать нельзя. Я же фея Джули, в конце концов, меня теперь считают образцом позитивной энергичной девушки. Если попаду
