style="font-size:15px;"> То были уже не боевые и совсем не железные веера. У этих имелись деревянные тонкие спицы в основе и плотная сложенная в пластины бумага с росписью огненного заката по всему полукругу. Теперь она будто пыталась прикрыть ими просвечивающую грудь и частично своё лицо, кокетничая во вспышках резких движений с разглядывающей её «публикой».
– Всегда желают быть во всём главнее, не разбираясь в сути вещей, – качала головой Кацуми, обмахиваясь веером зимней ночью, словно в жаркий солнечный день. – Думают, что во всём правы, и никогда не признают ошибок. Верно я говорю, Кагуя-сама?
– Бальтазар Кроненгард, – поклонился, как велел генерал, лорд-некромант перед чародейкой в серебристом одеянии, не став спорить, кому полагается проявить вежливость первым по этикету.
Царица-тьма в груди не возражала. В этом не было жеста унижения или пресмыкания перед военачальницей. Он вполне уважал её силу и способности, как у ведьмы. С подобными этой женщине тёмный лорд прежде не сталкивался, а потому было интересно как состязаться с ней, так и мирно поговорить.
– Кагуя-химэ, – отозвалась та уже более спокойным и мягким тоном, в котором всё ещё гремел металлический стержень, но хотя бы потоки ветра постепенно исчезли, а пряди и ленты её опустились. – Кацуми, моя компаку, вы вряд ли слышали это слово прежде. Для вас что-то в духе старшего советника, камерария или визиря, – снисходительно произнесла она, выпрямившись, плавным изгибом ладони в воздухе представив рыжую женщину справа, а та бесцеремонно схватила хозяйку за руку с хитрой ухмылкой. – И Чиаса, тонери чая, моя личная гейша, она и «широ», и «короби», все обязанности на ней, удивительный человечек, – представила принцесса и девушку слева от себя.
– Здравствуйте, – проговорила робко, но согнулась в поклоне довольно низко юная леди в юкате. – Может, наши гости что-то желают? – спрашивала она, не осмеливаясь даже смотреть в их сторону, глядя куда-то вниз перед собой.
– Желают поговорить как цивилизованные люди. И уладить разгоревшийся в этих землях конфликт, – проговорил им Ильдар.
– О, покормят! Отлично, пойдёмте поедим, – порхала со своими веерами и узорчатыми яркими рукавами, прыгнув вперёд, к «гостям», Кацуми. – Как раз кушать хочется! Заморим какого-нибудь червячка в той избе, где ночевать собирались.
– Я сообщу поварам, – поклонилась Чиаса уже хозяйке, но не так низко, как приветствуя гостей, а более обыденно.
В этом отнюдь не было какого-то неуважения к принцессе, просто иноземный посол, видимо, в традициях Дайкона требовал повышенного уважения и внимания. А поклон на распоряжение принцессы был жестом обыденным, производимым небольшим движением сгибавшегося тела для такой помощницы по нескольку раз на дню.
– Выпечку! Выпечку у них проси! Ням-ням! – вслед ей кричала компаку, кокетливо скрывая лицо ниже озорных розовых глаз за веером, разглядывая мужчин, как будто в этом могло быть что-то таинственное, ведь они
