вот этим ковриком.
Из вороха размышлений напрашивалась одна версия, которую стоило проверить.
– Мне рассказали, что ты не вполне здорова, Лира. Возможно, срок поста оказался слишком коротким и недостаточно строгим для полного исцеления, и имеется необходимость его продлить. Чтобы к великому празднику ты вернула духовные силы и смогла достойно принять в нём участие. Я прослежу, чтобы твоё затворничество было более… уединённым.
Мои опущенные долу глаза едва не вылезли из орбит от нарисовавшейся перспективы. То есть, это она сейчас прямо намекнула, что впереди карцер, скорее всего с запертой снаружи дверью и ещё больше урезанным рационом? Исключая из двух позиций половину, получается голая вода?
Если прямо сейчас ничего не придумать, чтобы остановить Тейлу в её стремлении угробить меня окончательно, то… это конец.
И я решила идти ва-банк, опираясь на сложившуюся собственную версию происходящего. Всё равно скрываться смысла не осталось – старухе донесли суть моего признания сестре Фреде, это очевидно. Могли ещё и своего добавить или переврать. Ладно, хуже уже не сделать. Просто некуда хуже-то.
Глава 11
– Матушка Тейла! – запричитала я, ненавидя за это себя, вместе со старухой, – Мне следовало сразу признаться, но, каюсь, побоялась. Дело в том, что… я многого теперь не помню. Наверное, сделала что-то неправильное, раз светлые Рина и Марах отняли у меня часть памяти.
На этих словах лицо настоятельницы слегка расслабилось, и я поняла, что двигаюсь в правильном направлении.
– А не лжёшь ли мне? – сурово спросила она.
– Клянусь всеми святыми, как есть половину позабывала. Не помню ни как приехала, ни как жила, ни как упала, даже часть слов гимнов стёрлись из головы. Вы у сестры Фреды спросите, она подтвердит.
Специально вот это "не помню, как упала" вставила в середину тирады, чтобы прозвучало не слишком акцентированно, и не вызвало мысли о том, что сама считаю этот факт ключевым. Тем не менее, судя по тому, что у Тейлы в этот момент в глазах отразилось явное облегчение – самое важное она услышала. И это заставило её колебаться в правильности своего решения.
Конечно, будь она по-прежнему уверенна, что я знаю о ней такое, за что, не смотря ни на что, следовало обречь на смерть опасную свидетельницу, именно так бы и поступила. Ясное дело, придушить подушкой или ножичком по горлу – не вариант. А вот мучительно заморить голодом, обозначив для всех правильную мотивацию подобного заточения – вполне по возможностям.
И тем не менее, это тоже рискованно. Ведь наблюдателями сей извращённой пытки станут жители всего монастыря. Так что, если есть возможность избежать столь публичного убийства, иначе не назовёшь, то её надо использовать. В случае чего, потом ведь ещё и перед родственниками оправдываться.
Всё это мы сейчас обе крутили в своих головах.
– Телесно
