пословица
Смерть на берегу
Охотник и принцесса хотят наказать меня этими отравленными путами, но мы наслаждаемся ими. Мы тремся о веревки, пока кожа на запястьях не становится красной. На ее запястьях. Ведь больше всего страдают мышка и ее охотник. Конечно, она не ощущает ничего, но зато он все чувствует. Он знает, что она в ловушке. И она это знает. Она не видит золота, как видим мы. Она взывает к нему, умоляет, но оно не слышит. Мы не допустим этого. Если голоса, что не принадлежат нам, тихо предостерегают, если они шипят, зная, что нам здесь не место, узоры не помогут. Они могут только подчиниться.
Мы можем только подчиниться.
Даже если что-то не так. Даже если под золотой магией кроется нечто новое и живое. Оно ждет, и мне это не нравится. Я не могу использовать его. Неизвестное для мыши, оно извивается подобно змее, которая готовится кинуться на защиту. Это дар, и он пугает нас.
Нам нельзя бояться.
Они не должны были что-то заподозрить и все узнать. А теперь они хотят найти Лё-Меланколик. Мерзкие, проклятые воды. Они таят секреты, но и раскрывают их, о да. Но мою тайну они не могут поведать. Не могут рассказать правду.
Пока остальные собирают вещи, за мной наблюдает принц, правда, на свою принцессу он смотрит больше. Впрочем, неважно. Мы не хотим бежать. Они ищут море Лё-Меланколик, но замок Шато ле Блан – его побратим и сосед. Мы не станем бороться и сопротивляться. Наша правая рука занемела, но в левой ощущается боль. Мы можем превозмочь ее. Золото не ответит мышке, но оно должно ответить нам. Я боюсь его, а оно не доверяет мне, но мы отправим послание. Так нужно.
Буквы врезаются в нашу плоть на спине, и золото разлетается мелкими брызгами. «ОНИ ЗНАЮТ». А затем – «СМЕРТЬ НА БЕРЕГУ».
Хозяйка будет недовольна нами.
«Я разочарована, Николина, – скажет она. – Я же велела их всех убить».
Мы бросаем взгляд на запястья. На алые пятна крови. Ее крови. Алой принцессы.
«Убей их всех, – скажет она. – Кроме принцесс».
Кроме принцесс.
Сильнее боли и магии кипит и бурлит наша ярость. Она как губительный яд. Мы не должны ее убивать. Она оставила свою семью и мою хозяйку, но мы должны подчиниться.
Мы все сделаем, чтобы хозяйка гордилась нами. Мы проявим себя. Она увидит нашу ценность, да, и нашу любовь. Больше она никогда не заговорит о своей вероломной племяннице. Но остальные…
Я утоплю их в водах Лё-Меланколик.
Они думают, что поймали меня, опутали веревками, запугали проклятиями и угрозами, но все это вздор. Они ничего не знают о боли. Нет-нет, настоящая боль не в крови или на коже. Она не в волдырях.
Она кроется глубоко внутри.
Мышки пищат, когда охотник тянет меня вперед. На опушке леса камнями выстлана тропинка. Дым темной завесой закрывает полуденное небо. Внизу волны с шумом разбиваются о скалы. О да. Они предостерегают о буре, о бедствии.
«Не волнуйся, мышка, – весело говорим мы принцессе, глубоко вдыхая. – Мертвецы не должны вспоминать о былом».
«Я
