даже сейчас прямоходящая полусинтетическая машина со стальным корпусом, методично сметала опавшую листву с вымощенной дороги, вдоль которой росли красочные яблони. Пара плодов, что своей яркой окраской разбавляли палитру зеленых полутонов вокруг, лежали прямо на земле у стволов деревьев, Ролан знал, что сорванные яблоки абсолютно безвредны и могут быть употреблены в пищу.
– Я могу быть чем-то полезен, господин? – неожиданно обратился прямо к герою антропоморфный андроид, словно бы от пристального внимания одинокого прохожего распознав, что ему следует надеть маску смущения.
Пара потухших глаз на однотонном лице навивали Ролана на мысль, что прямоходящие биомеханические машины были воссозданы по образу и подобию человека, хотя в остальном являлись лишь лишенным всякого самоощущения инструментом в людских руках.
– Нет. Конечно, нет, простите, – выговорил Сарджерт, без как-то видимой причины извинившись перед садовником, на что тот безмолвно отвернулся от героя, словно бы не понял его слов вовсе.
Органическими мышцами андроида в черных трубках под слоем полимеров передали усилие от сверкающей кирасы туловища к приводам конечностей, и слуга прошел мимо героя, всего на короткий миг последнему даже странным образом показалось, что он видит подобную технику впервые в жизни, хотя это суждение ошибочно, поскольку Ролан пользовался этим маршрутом ежедневно. Тонкие стальные ноги андроида, похожие скорее на пару изогнутых острых лезвий, вновь монотонно зазвенели по брусчатке тротуара, и машина без промедлений продолжила выполнение своих обязанностей.
Поток воздуха от садового пылесоса заставил пестрые листья у ног одинокого человека прийти в движение и закружиться в причудливом медленном танце, собираясь в яркие прерывистые полосы на выстриженной траве, где изредка встречались кровавые пятна алых цветов. Тихий монотонный гул из продолговатой трубы в руках андроида донесся до Сарджерта, в его разуме этот звук вдруг обратился в адский рев двигателей промчавшегося в небе прямо над ним самолета.
– Неужели все повторилось, – сорвалось с уст полного пространной задумчивости Ролана, когда садовник удалился на значительное расстояние.
Мысли героя в красном вдруг спутались и стали совершенно бессвязными, будто бы кто-то посторонний в это мгновенье умышленно не давал им собраться в нечто целостное, пройдя по струне от бессознательного, от чего Ролану даже показалось, что в его разуме отсутствует ключевое связующее звено, точно в голове зияет дыра.
Опавшие белые цветы правильной геометрической формы источали столь приятый пьянящий аромат неизменно, наполнив мысли героя, что был заточен в ловушке собственного сознания, полузабытыми образами, словно бы перед глазами Сарджерта возникла тень ушедших дней прошлого, которого он по логике вещей видеть не мог. Ролан вновь остался один, словно он, охваченный чувством нереальности целого мира вокруг него, был
