style="font-size:15px;"> Площадь Аристотеля в Салониках;
растение Аристотелия – род двудольных растений из Южного полушария.
АРИСТОТЕЛЬ СТАГИРИТ
Передо мною на портрете
вполне приличный человек,
взгляд из-под напряжённых век, –
взгляд, от которого на свете
ни тайн и ни секретов нет,
волос курчавых обрамленье
лица рождает удивленье:
он кто – мудрец или поэт?
Он не поэт, он – Аристотель,
имел недюжинный талант,
но, по словам иных, был франт,
стриг бороду и денег вдосталь
имел, чтоб щеголять в цветной
одежде, и звенеть цепями –
златыми, и сверкать перстнями,
характер, мол, имел дурной,
был низкорослым, шепелявым,
всегда с усмешкой на лице…
Что до того нам! В мудреце
не то мы ценим, что кудрявым
он был века тому назад, –
он первым заложил основы
формальной логики, покровы
сорвал, – и больше наугад
учёный в знаниях не рыщет,
методологию и стиль
не думают сдавать в утиль, –
по-аристотелевски взыщет
наука с тех, кто пренебрёг
системой, логикой, законом.
И лишь тогда хрустальным звоном
твой отзовётся монолог,
когда поймёшь: не существует
в науке царского пути,
отрадней самому идти,
чем знать, откуда ветер дует.
Был «мозгом» с юношеских лет
он в Академии Платона,
поняв, что знание бездонно,
не просто свой оставил след,
но первым заложил основы
естествознания, – он был
философом, понявшим смысл –
нет! не мякины и половы –
умом недюжинным объял,
увидел «лестницу природы»,
и благодарные народы
давно взнесли на пьедестал
творца системы категорий
и систематики наук…
Увы, мне всех его заслуг
не перечесть, его теорий
хватило всем до наших дней, –
учёный энциклопедистом
всегда был в мире знаний чистом,
был полон замыслов, идей…
Не Аристотель виноват
в том, что теорию схоласты
с религией связать горазды
не только пять веков назад,
но было так и в наши дни,
когда партийные невежды
генетикам смыкали вежды –
тем, кто не мог сидеть в тени.
Не Стагирит, не Птолемей
жгли на костре Джордано Бруно
и не предвидели кануна
и торжества его идей
через века, через года…
Но не забыт был Аристотель,
и на
