и вижу: Алёша ждёт меня, подглядывает через забор, а как только видит на углу улицы – несётся к себе на двор и аккурат к моему появлению опрокидывает на своё совершенное богатырское тело ведро воды. Он в одних трусах, замаскированных под шорты, и стоит ко мне спиной. Он прекрасен, как бог, в этой туче брызг, разлетающихся вокруг горы мускулов, но меня… душит смех. Ну простите, я слишком вижу его насквозь с этими детскими ухищрениями, чтобы впечатлиться.
Алёша отлично знает, что нравится женщинам внешне, да и как не нравиться, если сила -главная привлекательная черта противоположного пола, записанная нам на подкорку? А силы в нём – пропасть. И он пользуется этим, чтобы меня обольстить. Алёша много раз пытался по-всякому продемонстрировать мне эти красоты, раздеваясь почём зря в моём присутствии, но я всегда пресекала эти попытки, строго заявляя, что ходить с голым торсом перед леди – не комильфо. Он куксился, сдувался, звал меня купаться на речку, где – комильфо. Но я редко соглашалась. Всё же я учительница, репутация мне дорога. И вот – новый перфоманс.
Алёша повернулся ко мне со счастливым лицом, сверкая капельками воды на солнце, как драгоценными камнями, инкрустированными в идеальное мужское тело.
– Привет! Ты вовремя, я как раз работу закончил.
Ага, закончил он!..
Я хихикнула:
– Ты хоть самовар-то растопил?
– Один момент, сейчас запарю!
Он полетел на веранду всё в том же голо-мокром виде – и в этом мне тоже чудился наивно-коварный расчёт. Типа, "потом стану торопиться и ещё немного пощеголяю перед ней в неглиже"…
– Я сама, иди одевайся…
– Вот ещё! Сиди, отдыхай, ты в гостях!
– Алексей Владимыч, иди оденься, я подожду.
Всё это время мои глаза нарочно прятались в посыпанной гравием дорожке, в столешнице, накрытой коричневой клеёнкой, в желтеющих кронах слив – где угодно, только не на этих выпуклых грудных мышцах, которые забавно шевелятся при каждом движении мощных рук.
– Ну ты зануда! – недовольно проворчал Алёша и нырнул в заднюю дверь дома. А я пошла следом. Просто – захотелось.
У Алёши в доме царил холостяцкий бардак. В углу возле кошачьей миски – тяпки, на тумбе – грязная посуда, на лавке – пара вещей, брошенных в спешке. Алёша – не грязнуля и не лентяй, он просто один, и у него очень много работы на земле, да ещё всё время пытается волочиться за мной…
– Помочь тебе с посудой? – крикнула я в проход, который вёл в соседнюю комнату.
– Давай! – обрадовался Алёша, уже появляясь в проёме, в облепившей влажное тело майке и тех же мокрых трусах.
– Это ты называешь "одеться"? – закатила я глаза.
– А что? Все стратегически важные места прикрыты! Чем ты опять недовольна?
– Твоими "хитрыми" манипуляциями и интригами. Которые белыми нитками шиты.
– Ну, я не волшебник – я только учусь…
– Это-то и пугает.
– Не бойся, рядом со мной тебе ничего не угрожает.
Он подал мне чистую
