сидели рядышком на диване, а молодёжь, столпившись у пианино, смотрела на них, улыбаясь, и пела.
–« Пусть дни идут, идёт за годом год…»
Славка зашёл на кухню, потолкался вокруг Веры.
– Странно, правда? – Вдруг задумчиво сказал он.– Вот Дмитрия Павловича в госпиталь вызвали, он ушёл, и дед один среди молодых остался… Я в первый раз понял, что у него никого нет кроме нас и твоего дедушки… Почему это, а?
Вера пожала плечами.
– На дружбу, между прочим, время нужно… А дед твой все двадцать четыре часа в сутки на работе…
Пока снова сели за стол и произнесли несколько тостов, Алексей Петрович с улыбкой смотрел на своих учеников, но вдруг отвлёкся, погрустнел и тихо сказал жене.
– Понимаешь, я даже главному редактору звонил… Говорю, сократите половину статьи… Не нужны мне эти комплименты… Уберите то место, где говорится, что я Государственную премию в фонд Мира передал… Лишнее это всё… Оставьте только…
– Бабуля! – Послышался из кухни Славкин голос. – Вера без тебя зашивается!
Зоя Васильевна, успокаивая, мягко похлопала мужа по руке, и, не дослушав, поспешила на кухню, прихватив с дивана полотенце. Гости перестали петь, включили магнитофон, и квартира сразу наполнилась совсем непонятной Алексею Петровичу музыкой. И танцевать все начали сразу, вместе, столпившись посреди комнаты. Старик грустно смотрел на них и, наверно никого не видел, думая о своём. И вдруг совершенно невпопад и ни к кому конкретно не обращаясь, сказал:
– Мне сегодня из нашего отраслевого журнала звонили… Извинялись… Говорят, вся юбилейная статья обо мне не помещается… Они её сократили… «Мы, – говорят, – выбросили период Вашей деятельности во время войны…» – Он горько покачал головой. – Обидно…
Когда Алексей Петрович заговорил, гости не сразу, но шуметь перестали, хотя музыку сделать потише не догадались. Старика выслушали вежливо, но ничего не поняли, и едва он замолчал, запрыгали и закружились снова, изрядно охмелевшие от вина.
Соколов сидел один на диване, тихо покачивал лысой головой. Славка вошёл в комнату, его тут же затащили в центр круга, и он запрыгал тоже, по- мальчишески смешно выкидывая длинные ноги. Но случайно увидел глаза деда, и веселиться почему-то расхотелось. Он перестал скакать, вышел из круга и присел рядом с Алексеем Петровичем.
– Ты что такой, дедушка? Чего это вдруг?
– Ты понимаешь… – Старик почти не смотрел на внука, ему надо было просто выговориться. – В первые месяцы войны на Дальнем Востоке очень тревожно было… Немцы – немцами, а тогда ещё войны с японцами ждали… Вот мне и было приказано… Нужно было срочно завод построить по производству водорода… Для заполнения дирижаблей… Дали мне всего-то взвод солдат, вот мы и строили… Совсем не спали… – Алексей Петрович вдруг улыбнулся своим воспоминаниям. – Завод наш должен был принимать командующий фронтом, а я его не дождался, так в цехе на скамейке и заснул. Когда Командующий приехал, меня побежали будить, а он не разрешил, так и принимал
