другой руке в девочки покачивалась корзинка. В ней находились мячи.
– Вы снова какой-то печальный? – сказала девочка. – Вам не помогли лекарства?
– Лекарства не помогут вернуться назад…
– Туда, откуда вы пришли?
Александр кивнул.
– Вы забыли дорогу?
– Нет, я помню ее.
– Тогда что вам мешает вернуться по ней обратно туда, откуда вы пришли?
– В самом деле!
Ведь все очень просто, это он уже несколько дней подряд зачем-то намеренно отчаянно усложняет свою жизнь.
Видимо, подсознательно ему все-таки о-о-очень не хватило в своей спокойной, наполненной музыкой жизни приключений.
Несколько секунд Александр ошарашенно смотрел на девочку, подсказавшую ему такое простое, очевидное даже решение.
Сейчас он поднимется со скамьи. Пойдет, нет, даже побежит обратно к тому лесу, сядет там за тот самый белый рояль и сыграет на нем ту же мелодию.
Все то же самое, но в обратном порядке. В этом определенно была своя строгая логика.
– Смотрите, – сказала девочка, – у моих собак тоже есть таланты. Они умеют ходить на задних лапах, подавать лапу, прыгать через скакалку и ловить мячи. Они очень талантливы.
– В другой раз, в другой раз обязательно, – пообещал Александр, понимая, что другого раза не будет, и быстро зашагал в сторону леса.
Оставшуюся часть пути Александр проделал почти бегом, предвкушая, как усядется за рояль, и клавиши, подчиняясь его рукам, наполнят лес звуками, в которых его мысли и чувства-ожидания, мечты, воспоминания, и черемуха вновь станет снегом, только что выпавшим снегом, как в тот день, слишком чистый для конца февраля.
5
Лес, казалось, узнал его. Зашептались черемухи, дружелюбно зачирикали птицы.
Белая пахучая пена уже не так пугала Александра – еще немного, и он выберется из нее, остается только отыскать в ней белый рояль.
Но черемуха как будто насмехалась над музыкантом, надежно скрывая сакральный инструмент.
А, может, его здесь больше нет? И, может быть, даже и не было. И белый рояль, и та дама с болонкой просто померещились ему…
Все просто. Он бредит. Он сходит с ума.
Александр сжал руками виски и сполз по стволу могучего дуба.
Да, сначала ведь были дубы – много дубов и никаких черемух…
Александр зажмурился…
Наваждение… Какое-то наваждение.
Сейчас он откроет глаза и снова увидит снег, и рыжая такса выведет его из заснеженного леса.
Где-то рядом затрещали ветки, залаяла собачонка.
Сердце Александра радостно забилось.
Он открыл глаза и увидел собаку. Ту самую болонку, но теперь она почему-то здесь одна, без хозяйки…
– А где же?.. – растерянно оглядывался Александр.
Никого из людей рядом не было.
Болонка
