в свете свечей, как золотое кружево. Кристоф Вагнер благодушно кивал, развалившись на стуле, а когда заметил в дверях Урсулу и Агату, отсалютовал им бокалом:
– А вот и вы! Не люблю, когда опаздывают. В моей семье, если я не поспевал точно к ужину, мать отсылала меня столоваться со свиньями.
Урсула ощутила, как запылали кончики ушей. Агата же прошла к своему месту как ни в чем не бывало. Харман вскочил, чтобы отодвинуть дамам стулья. Он улыбнулся Урсуле тепло и слегка растерянно, будто хотел извиниться за все свои сальные шуточки. Она бы его простила, конечно. Не хватало еще ссориться со старыми слугами.
– Обязательно попробуйте сервелат, – посоветовала Берта, кивая на толстые ломтики колбасы, окрашенные шафраном. – Я его приправила имбирем, перцем и сыром.
– Еще мясной пирог. Очень рекомендую, – добавил Ауэрхан учтиво.
Не успела Урсула сесть, как ее кубок уже наполняли вином. Берта ловко накладывала ей колбасу, от которой пахло пряностями, а Агата, словно желая загладить свою вину, поставила перед ней тарелку с большим куском мясного пирога. На мгновение Урсула даже устыдилась, что была так строга с девчонкой Гвиннер. В конце концов, есть от природы нерасторопные люди, их не переделаешь…
Она тепло поблагодарила Агату и даже потрепала ее по щеке, стараясь сделать это ласково, по-матерински. Сервелат и впрямь получился что надо: чуть острее, чем готовили у нее дома, но очень вкусный. Урсула запила колбасу вином и, убедившись, что никто не смотрит с осуждением на то, какая она лакомка, откусила от пирога со свининой. Мясо таяло во рту, сочное и мягкое, как у поросенка, что едва появился на свет.
– Вкусно? – умилилась Берта.
Урсула закивала и, желая порадовать кухарку, откусила еще. Что-то кольнуло язык и хрустнуло на зубах… Она растерянно прикрыла рукой рот: что делать? Выплюнуть? Нет, лучше умереть, чем так опозориться за столом! Урсула скатала языком пережеванное мясо в плотный шар и проглотила, стараясь собрать как можно больше слюны. Только когда что-то гладкое и тонкое, с холодным металлическим привкусом, скользнуло в горло, она поняла, что это было.
Резко вскочив из-за стола, она, не веря собственной догадке, сжала шею. Как скоро игла пройдет по ее внутренностям и доберется до сердца? Она не сразу сообразила, что за столом стало тихо. Только Агата беззаботно облизывала перепачканные жиром пальцы. «Смотри, – как будто говорила она, – у меня ничего нет!» Кто бы еще так заботливо поставил перед Урсулой тарелку с куском пирога?
– С вами все в порядке? – спросил Кристоф Вагнер.
Все смотрели на нее с досадой и недоумением. О боже, именно это снилось ей в кошмарах! Урсула несколько раз глубоко вдохнула, чтобы убедиться, что дышать она пока может беспрепятственно.
– Кажется, я проглотила швейную иглу, – пробормотала она.
– Иглу? – удивился Вагнер. – В еде? Как она там оказалась? Берта!
– Да вы в своем уме? – возмутилась кухарка, совершенно неподобающе
