в лицо:
– Ты меня спрашиваешь, что мы будем делать?! Ты мог подумать об этом до того, как втянул меня!
Я ожидал поддержки, а получил удар. Это было как-то совсем неправильно.
– Я тебя втянул? – прошипел я.
– А кто еще?
– Ты сам хотел!
– Я не хотел! Ты меня уговорил!
– Ты мог не соглашаться!
– Я мог не слушать кретинов!
– Сам ты кретин!
– Нет, это ты кретин!
– У меня хотя бы есть четыре сотни, а ты и столько заработать не смог, жалкий святоша!
Когда Яцек это услышал, что-то в нем забулькало, будто он хотел разом сказать тысячу слов, но в конце концов не смог выдавить ни одного. Он просто развернулся и пошел.
– Эй, подожди! – крикнул я, но он не остановился. – Яцек! Не дури! Я пошутил! Прости! Ну что ты обиделся, дурень!
После обеда я убрал со стола. Поставил грязные тарелки в посудомойку, включил ее, налил родителям чай, подсыпал сахар в сахарницу.
– Что-то случилось? – спросила мама.
У меня опустились руки. Как жить, если из-за обычной заботы тебя подозревают в корысти. Я ужасно жалел, что у меня действительно что-то случилось, ведь иначе я бы им показал, как мало они обо мне знают.
– Почему что-то должно случиться? – пробурчал я. – Ничего не случилось, но, если вы хотите знать, мне нужно немного денег. Я все верну, обещаю.
Эти их триумфальные улыбочки!
– Сколько тебе нужно? – спросил папа и начал ощупывать карманы в поисках кошелька.
Раз можно дважды выиграть в одну лотерею, может, удастся и одолжить у родителей тысячу злотых, не объясняя, на что. Цепляясь за эту надежду, я как можно более бесстрастно сказал:
– Где-то тысячу. Я раз-два и отдам. Я же работаю.
Папа перестал искать кошелек, а мама чуть не поперхнулась чаем.
– Сколько?!
– Ну нет так нет, – бросил я с обидой.
– Зачем тебе столько денег?
Я думал, что родители успокоятся, если я объясню, что это не для меня, а для дедушки, но я плохо оценил ситуацию. Они налетели на меня с такой яростью, что я все рассказал. Лекция, которую мне пришлось выслушать, была способна исправить целую банду малолетних преступников, но и этого было мало, чтобы развеять дурные предчувствия родителей относительно моего будущего. Когда они наконец перешли к деталям, я уже так отчетливо осознавал собственную ничтожность, что новость об удержании всех моих карманных денег в счет уплаты долга я воспринял практически с радостью. Папа поехал к банкомату снимать деньги, чтобы выкупить меня у дедушки, а мама тяжело вздохнула, взяла мобильный и стала звонить. Ох и досталось же дедушке! Что ему ударило в голову, да еще такая сумма, да я же еще ребенок и совершенно безответственный. Последнее задело меня больше всего.
Утром на остановке толпились люди в капюшонах, скрываясь от
