а имел зеленоватый оттенок, почти как у жениха, только там еще присутствовал коричневый. Нос у Анны был крупней, но незначительно, губы – более тонкими. В остальном нас было трудно различить, фигуру я вообще оставила прежней, лишь чуть-чуть сузив талию, не смогла удержаться. Зато при экстренном перевоплощении можно было не переживать, что платье свалится, или наоборот, треснет по швам.
– Усенька, это… – подлетела к внучке Агаша, но я остановила ее:
– Погоди, пусть сама скажет, что думает.
– Сто я думаю? – на манер колибри зависла в воздухе Уся. – Сто ты похозя на Анель. Но ты посему-то длюгая Анель. Как так?
– Ага, ты слышала это? – спросила я у сестренки. – У девочки определенно есть магия!
– Нет, – тяжело вздохнула фейона, – это просто хорошая наблюдательность. Может, какое-то чутье, но не магическое, я десять раз на дню проверяю.
Я снова глянула на крохотную фею:
– Ты просто умничка, Уся! Да, я теперь немного другая. И когда я такая, меня зовут Анна. Поняла?
– Ан-ня… – с легкой запинкой выговорила малютка.
– Если трудно, можно просто Аня, – сказала я.
– Аня! – радостно выкрикнула кроха и принялась нарезать круги по комнате.
– Только высоко не летай! – метнулась за ней Агаша. – Опять где-нибудь повиснешь.
Уся, налетавшись, захотела спать. Сестренка ее уложила и сказала шепотом:
– Ты уж прости меня, что заставляю ждать, но сама видишь…
– Перестань извиняться, ты что? – замахала я не нее. – Это ведь ребенок.
– Еще какой. Как три ребенка сразу. Ее мама, Ася, маленькой была такая тихая, а эта будто с шипами в попе. Ой, я болтаю, а ты ведь, наверно, по делу?
– Мы здесь с Мареоном по свадебным вопросам. А к тебе я заскочила посоветоваться. Только сразу хочу сказать, тема особенная, не для чужих ушей, так что…
– Можешь не предупреждать, – с ноткой обиды сказала Агаша. – Я теперь за тобой не шпионю.
Ну вот, какая же я все-таки! Помню ведь, как тяжело переживала сестренка, когда ей пришлось доносить на меня мерзкому бывшему королю… Но тогда на кону были жизни ее родни, в том числе и Усина, так что я не держала на фею ни капельки зла. Впрочем, сейчас тоже висела угроза – над королем Вилеоном, моим обожаемым мужем. Поэтому я сказала:
– Прости, но я была обязана предупредить, это не моя личная тайна. Возможно, нашему королю угрожает опасность.
– Твоему мужу? – взвилась над моей головой фейона.
– Точнее, мужу Анель. А еще это касается шести королей.
– Может, тогда лучше не говори мне? Я никому не скажу, но если дело такой важности…
– Вот потому, что оно такой важности, я и хотела с тобой посоветоваться.
И я попросила сестренку вспомнить, не заметила ли она на нашей с Вилей свадьбе чего-нибудь подозрительного в поведении кого-то из королей. Может, услышала нечто такое,
