Российской империи. Его связи размотаны и проверены – они тянутся к английскому консульству. Вот так-то, Михаил Александрович…
Выслушав, Великий князь замер на минуту, а после выговорил: «Господа, если у вас имеются доказательства причастности моего сына, к заговору против Государыни Всероссийской, то я палец о палец не ударю для смягчения его участи. Поступайте с ним по закону». Генералы снова переглянулись и предложили привести непутёвого отпрыска, для совместного разговора, и более подробного прояснения его деяний, с помощью родительского авторитета. Сергей Михайлович – побаивался своего батюшку…
«Обвиняемого» доставили под конвоем. Он уже третий день, находился в своей комнате – запертым и трезвым. Без своего верного денщика. Ему ничего не объясняли и не давали, хоть как-то, связаться с внешним миром. И вот теперь, его привели в комнату, где сидели два генерала имперской безопасности, а самое главное – его отец… Начальник следственного управления включил аудиозапись допроса: «А знаешь ли ты, в чём тебя обвиняют, сын?» – начал Великий князь. «Нет? А это двадцать лет каторги, сынок, как минимум. И то, если удастся доказать твоё косвенное участие, в этом деле. Рассказывай всё что знаешь, каждую мелочь, и не дай Бог тебе соврать, хоть в одном слове» – добавил он со значением…
Допрос длился больше часа. Молодой Романов осознал, в какую историю он влип, а главное, что ему может за это грозить. Теперь, он тщательно припоминал подробности, и старался быть очень точен в мелочах. Генералы задавали вопросы, переглядывались, а Артемьев иногда слегка кивал, подтверждая те или иные факты, которые уже были известны следствию. Прочие, ещё предстояло проверить, однако картина складывалась понятная. По всему выходило, что умысла у Сергея Михайловича не имелось. Отсутствовало у него и понимание того, что могла натворить (и уже натворила) его пьяная болтовня, в малознакомой компании. Молодой Романов проникся ситуацией и под конец разговора выглядел просто жалко.
Однако, после прояснения первого извечного русского вопроса: Кто виноват? Сразу возник второй: Что делать, с членом императорской фамилии, допустившим такую преступную халатность? Запереть в одиночной камере следственного изолятора? Или отправить в длительную «командировку» – в солнечный Магадан?
Слова попросил Великий князь, сидевший ранее молча и выглядевший мрачнее тучи – «Господа! Хочу предложить на ваш суд следующее решение: Через неделю, из Мурманска, для проводки по Северному морскому пути, очередного каравана судов, отправляется тяжёлый ледокол „Ермакъ“. Я думаю, что его капитан не откажет мне в просьбе, принять на борт нового члена экипажа, на самую не престижную и низкооплачиваемую должность. После проводки каравана – запланированы научные исследования. Я сам собираюсь в них участвовать, для чего через месяц вылетаю в Ново-Архангельск. Суровое дыхание Арктики, часто меняет мировоззрение
