упряжи. Но повозки нет. Отец сам подвел конягу к дому, постучал пистолетом о крыльцо, но, хотя дверь была по-прежнему распахнута, никто не вышел. Мы поставили коня на старое место в конюшню; трубка так со вчера и валялась у опрокинутого ящика с ковочным инструментом. Вернулись на дорогу, и отец остановил Юпитера среди обрезков и обрывков упряжи.
– Ох вы, мальчишки! – сказал он. – Ох, чертовы мальчишки!
Двинулись снова в путь, но уже потише; трое ехали дозором где-то впереди. Днем вернулся галопом один из дозорных, и, оставив с нами трех бойцов, отец урысил с остальными; воротились они почти уже к закату на припотевших лошадях и ведя в поводу еще двух с синими армейскими подседельниками и с выжженным на бедре клеймом «США».
– Говорю же вам, что янкам бабушку не остановить, – сказал Ринго. – На спор иду, она уже в Мемфису.
– Ваше счастье, если это так, – сказал отец. – Садитесь с Баярдом вот на этих, – указал он на новых лошадей. Ринго пошел садиться. – Погоди, – сказал отец. – Твой вон тот.
– Он, значит, мой собственный?
– Нет, – сказал отец. – Одолженный.
Мы все, остановясь, глядели, как Ринго садится на своего коня. Тот стоит сперва не шевелясь, но, ощутив на левом стремени тяжесть Ринго, тут же как крутанется – и встает к Ринго правым боком; первый такой круговой поворот кончился тем, что Ринго растянулся на дороге.
– Ты садись на него справа, – подсказал отец, смеясь.
Ринго посмотрел на лошадь, на отца.
– А почему не слева, как на всякого коня? Что янки не люди, я знал, но не знал, что у них и лошади не лошади.
– Садись давай, – сказал отец. – Конь слеп на левый глаз.
Уже стемнело, а мы всё едем, потом я вдруг очнулся – кто-то придерживает меня в седле, и стоим под деревьями, горит костер, но какая уж там еда – мы с Ринго уснули тут же, – и снова утро, и все уже уехали, кроме отца и еще одиннадцати человек; мы так и простояли в том леске весь день.
– А теперь что? – спросил я.
– Теперь доставлю вас, чертят, домой, а оттуда придется мне в Мемфис – бабушку твою искать, – сказал отец.
Темнело, когда мы тронулись в путь; понаблюдали, как, зря попрыгав слева, Ринго садится в седло, и поехали. Остановились, когда начало светать. На этот раз не стали разводить костер; даже коней расседлали не сразу; залегли, затаились в лесу, а потом отец разбудил меня тихо рукой. Солнце уже поднялось; мы лежали и слушали, как по дороге идет пехотная колонна янки, и после я опять заснул. Проснулся в полдень. Горел костер, и поросенка пекли на огне, и мы поели.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
