хоть хорошенькая, эта принцесса? – спросил Принц.
– Уж поверь, – сказал Аззи. – Ты пробудишь ее поцелуем. Она откроет глаза и посмотрит на тебя. Ее руки нежно обовьют твою шею, она приблизит свое лицо к твоему, и ты испытаешь наслаждение, какое мало кто из смертных испытывал.
– Это будет круто, да? – допытывался Принц. – Ты это хочешь сказать, дядя?
– «Круто» – не то слово, каким можно описать то наслаждение, что тебя ждет.
– Звучит неплохо, – повторил Принц. Он встал и попытался сделать несколько шагов. – Давай отправимся к ней прямо сейчас, а? Я ее поцелую и буду наслаждаться.
– Ну, так быстро не получится, – остудил его Аззи.
– Это почему?
– Добраться к принцессе непросто. Тебе придется прокладывать путь сквозь препятствия.
– Какие еще препятствия? Опасные?
– Боюсь, что да, – подтвердил Аззи. – Но не беспокойся, ты их все преодолеешь, когда мы с Фрике потренируем тебя в обращении с оружием.
– Мне казалось, ты говорил, что я и так неплохо с мечом управляюсь.
– Ну, – спохватился Аззи, – лишняя подготовка не помешает.
– И потом, – Принц задумался, – все это представляется довольно опасным.
– Конечно, опасным, – согласился Аззи. – Препятствиям положено быть опасными. Но это неважно, ты справишься. Мы с Фрике поднатаскаем тебя с оружием, и ты сможешь отправиться на подвиг.
– Оружие – штука опасная. Помнится, оружием тебя могут даже… убить!
«Еще бы ты этого не помнил – с твоим-то трусливым сердечком», – подумал Аззи.
– У тебя будет самое превосходное оружие, – произнес он вслух. – Против него никто не устоит. А еще волшебные заговоры. Но главное – волшебный меч!
– Меч? – переспросил Принц, и лицо его скривилось от отвращения. – Эту штуку я помню. Жуткая такая, с острыми кромками, которыми люди пытаются разрубить друг друга.
– Но вспомни, ради чего все это, – сказал Аззи. – Подумай о принцессе! Тебе придется, конечно, сражаться, но уверяю тебя, ты победишь.
– Нет, я не смогу, – заявил Принц. – Прошу меня простить, но не смогу.
– Почему? – нахмурился Аззи.
– Потому, что я вдруг вспомнил: я ведь отказник! По соображениям совести.
– Кой черт ты мне тут лопочешь? Ты ведь только что возродился! То есть, пробудился от долгого сна, вызванного ранением. Как это ты вдруг стал отказником?
– Потому что я точно помню: стоит мне столкнуться с неминуемыми проявлениями насилия, как я брякаюсь в обморок.
Аззи покосился на Фрике – тот с отсутствующим видом смотрел в стену. Впрочем, даже эту невинную на первый взгляд позу легко было расшифровать. Аззи понимал, что Фрике втихомолку глумится над ним, потому, что это он и только он потратил столько сил и нервов на то, чтобы сотворить Прекрасного Принца – и при этом не нашел ничего лучшего, чем дать ему сердце труса.
– Так,
