кино покажут?
– «Никогда не говори „никогда“, – ответила бортпроводница ему через плечо. Новый фильм про Джеймса Бонда.
– Замечательно, – откликнулся Коко, внутренне возликовав. – Я сам, кстати, никогда не говорю «никогда».
Девушка с сознанием долга рассмеялась и проследовала дальше.
Вдоль проходов тянулись пассажиры, неся портпледы, пластиковые пакеты, плетеные корзинки, книги. Перед Коко заняли места два китайских бизнесмена – он услышал, как они торопливо распахнули свои «дипломаты», едва усевшись.
Светловолосая, средних лет бортпроводница в голубой униформе наклонилась к нему с дежурной улыбкой:
– Как нам вас называть, мм? – Она подняла планшет с планом рассадки так, чтобы ему было видно. Коко медленно опустил газету. – Вы у нас… – Она взглянула на него в ожидании ответа.
«А как нам вас называть, мм? Дахау, назовем тебя Леди Дахау».
– Почему бы вам не называть меня Бобби?
– Что ж, так я и поступлю: буду называть вас Бобби. – И женщина нацарапала «Бобби» в ячейке, обозначавшей на схеме место «4B».
Из карманов Роберто Ортиса он выгреб не только паспорта и кучу карточек и удостоверений личности, но также шестьсот долларов США и триста сингапурских. Нехило! А в кармане блейзера Коко нашел ключ от номера в отеле «Шангри-Ла» – где же еще мог остановиться молодой целеустремленный американец?
В сумочке мисс Баландран Коко обнаружил расческу-выпрямитель, противозачаточный колпачок, тюбик со спермицидным гелем, маленький пластиковый контейнер с зубной пастой «Дарки» и зубной щеткой, чистые трусики и новую пару колготок, флакончик блеска и кисточку для губ, трубочку туши для ресниц, кисть для румян, расческу с тонким черенком, трехдюймовый отрезок белой пластиковой соломинки, маленький кожаный футляр, заряженный поппер-ампулами с амилнитритом[62], потрепанную книгу Барбары Картленд в мягкой обложке, пудреницу, полдюжины рассыпанных таблеток «валиума», множество скомканных салфеток «Клинекс», несколько связок ключей и пухлую «котлету» купюр, в которой оказалось четыреста пятьдесят три сингапурских доллара.
Деньги Коко забрал себе, все остальное бросил в ванной на полу. Затем, сполоснув лицо и вымыв руки, взял такси до «Шангри-Ла».
В Нью-Йорке Роберто Ортис проживал на Вест-Энд-авеню.
Там, на Вест-Энд-авеню, можно ли почувствовать, как владыки земли, как сам Господь алкали смертности? Ангелы летели по-над Вест-Энд-авеню, их плащи развевались на ветру.
Когда Коко покидал отель «Шангри-Ла», на нем были две пары брюк, две рубашки, хлопчатобумажный свитер и твидовый пиджак. В сумке для ручной клади, что он нес в левой руке, лежали скатанные в рулон два костюма, еще три рубашки и пара первоклассных черных туфель.
Подобрав Коко с зеленой Гроув-роуд, такси понесло его к Орчард-роуд, далее через опрятный и спокойный Сингапур к пустому зданию на кольцевой улице неподалеку от Бахру-роуд, и во время этой поездки ему представлялось, что он стоит в
