style="font-size:15px;"> – Пошли вон, дураки! Не трогайте мой бант!
Этот крик у нее вырвался самопроизвольно, она не отдавала себе отчета, почему выкрикнула именно такие фразы, и почему беспокоилась о таком, казалось бы, пустяке, находясь у последней черты. Единственное, что она почувствовала, это отчаянное желание, чтобы ее немедленно оставили в покое. А еще она заметила, что желание это сопровождалось каким-то необычайно томительным ощущением за спиной. Возникло ли данное ощущение от того, что у нее сзади находился бант, или от чего-то другого, но Матильда вдруг отчетливо осознала, что ощущение дает ей какую-то необъяснимую власть над серыми отродьями.
Те остановились как вкопанные и вытаращились на нее в полном изумлении. Матильда вырвалась из их лап и даже кого-то оттолкнула. Интуиция ей подсказывала, что бежать уж точно не следует, а потому она замерла в ожидании. «Что угодно, только не убегать», – подумала дива, ощущая себя готовой ко всему, и вновь испытывая характерное томление за спиной.
– Уйдите от меня прочь, уроды!
Уроды и в самом деле тут же попятились назад, издавая удивленные возгласы:
– Она сказала букву?
– Ей можно?
– Она мана?
– У нее ошó?
– Она может сказать букву!
Серые сгрудились вместе и начали о чем-то перешептываться, поглядывая на диву, которая изо всех сил старалась изображать гордое достоинство. Затем они обступили Матильду, с опаской держась поодаль. Один вышел вперед и спросил:
– Кто ты?
Матильда поняла, что прямая угроза миновала, по крайней мере, пока, и ответила уже спокойней:
– Я гламурная дива-а-а! А вы кто такие, уроды?
И тут же осеклась – она словно забыла, где находится, и что эти самые уроды, которых наверно не стоило оскорблять, ее только что чуть не сварили заживо. А вопрос, где она находилась – это был очень большой вопрос. Но те, видимо, не обратив внимания, снова завопили свое:
– Синтетическая дева!
– Она может сказать букву!
– Почему вы называете меня синтетической девой? – спросила Матильда.
Те молча переглянулись. Похоже, вопрос их привел в замешательство.
– Мы не знаем.
– Так, ладно. Кто вы такие, спрашиваю?
– Мы гламъоки! – наперебой загалдели серые. – Мы читаем бъедни! Нам нельзя читать букву! Абу! Абу!
– Понятно, – сказала Матильда. – Вы гламрóки, и вы читаете бредни.
– Ошо! Ошо! – загомонили те. – Она может назвать нас! Она может!
Судя по всему, на дикарей производил очень сильное впечатление тот факт, что неизвестная пришелица могла свободно произносить букву «р», и что с ней при этом ничего ужасного не случалось. Серые опять принялись совещаться между собой, после чего один из них выступил вперед и спросил:
– Ты мана?
– Я Матильда. Понятно вам? – сказала
