Старцу.
– Согласен, – бородатый закивал головой. – Говорят, он хорошо платит.
Совсем недавно в преступном мире появился некий Призрачный Старец, которого мало кто видел в лицо и который умел (по слухам) растворяться в воздухе, неожиданно появляясь или же исчезая.
– Повезло, что нас здесь оставили, не попадём под горячую руку Лютого. А девчонку ему уже не поймать. В баре её надо было брать, как я предлагал, – мужчина смачно сплюнул. – Да кто ж меня послушает? Репутация! Бар неприкосновенное место! На своих в местах отдыха не нападают! И что в итоге?
– А откуда Лютый узнал, что девчонка именно сегодня появится в «Рыжей Стелле»?» – полюбопытствовал долговязый, а я навострила ушки.
– А я почём знаю? У Лютого полно осведомителей, – бородатый направился к чердаку.
– Тогда зачем ему заключать сделку? – долговязый засеменил следом за бородатым.
Звук выстрела прошёлся по нервам и заставил замереть сердце. Следом за первым выстрелом последовало ещё несколько. Донеслись крики, ругань.
Глянула в дырку, мужчин на крыше уже не было.
Морозов. Эта фамилия уже давно была у всех на слуху. Этот служитель закона являлся грозой всего преступного мира. Он собирался очистить окрестности столицы от таких как я. Морозов довольно часто производил зачистки, устраивая рейды в наши районы.
«Моё имя в списке зачистки. Похоже, слухи о Ночной Тени достигли главного столичного округа Высших. Скверно».
Послышались звуки приближающейся сирены, и я поспешила покинуть своё убежище.
Мои преследователи спускались вниз через чердак, я же направилась к встроенной металлической лестнице, которая являлась пожарной и всё ещё находилась в отличном состоянии.
Ловко перебирая руками и ногами, в считанные мгновенья оказалась на земле и сразу же бросилась прочь от освещённой улицы.
Нырнула в переулок, проскочила между домов, пересекла сквер, а после несколько кварталов. Я, как всегда, запутывала следы, добираясь до назначенной цели окольными путями. Так я не раз спасалась от погони и преследования.
Конечная точка – лабиринт. Заброшенные катакомбы с малолетства манили меня, и я уже в десять лет излазила их вдоль и поперёк. Катакомбы стали моим пристанищем. Островком спасения. Здесь я не раз пряталась от пьяного и разъярённого отчима, который всякий раз находясь под парами алкоголя, распускал руки, колотя и жену, и нас, детей.
Дойдя до своей берлоги, на несколько минут позволила себе расслабиться и перевести дыхание. Здесь, в облюбованной каменной комнатке, у меня хранились небольшие припасы одежды, спальный мешок, запас еды и воды.
Выйдя из ответвления, отсчитала одну тысячу сто рублей и разделила их: шестьсот пятьдесят рублей (долг Ника) убрала в карман под молнию, двести положила в другой карман, ещё по сотне – под левый и правый ботинки, а пятьдесят рублей – за пазуху. Оставшиеся от предоплаты деньги спрятала в тайник.
