«Индустриальные рабочие мира», посвятившее себя борьбе с эксплуататорами и соглашательскими профсоюзами. Встретиться с нею лично было бы очень здорово. Однако подобная встреча также неизбежно станет разочарованием. Я убедилась в этом на собственном опыте десять лет назад, пообщавшись в Нью-Йорке с моими героями-анархистами. Мне очень хотелось надеяться, что Асиль и Софа не подпадут под влияние сектантского модного тренда общественной политики этого десятилетия.
– Вы собираетесь примкнуть к движению Парсонс? – спросила я.
– Мне нравятся женщины, которые могут заставить внимательно слушать их аудиторию, полную мужчин, – пожала плечами Асиль. – Однако, прежде чем принимать решение, я хочу ее послушать.
– Это веская причина посмотреть на Люси Парсонс, – рассмеялась я.
Я согласилась пойти вместе с ними. Взявшись под руки, мы с Асиль двинулись по улице. Я рассудила, что в крайнем случае смогу использовать эту лекцию для законного сбора сведений об основательнице ИРМ. Нам нужно было поддерживать видимость Группы прикладной культурной геологии, и я не могла просто так вернуться в 2022 год и доложить нашим спонсорам, что, находясь в прошлом, я лишь развязала войну редактирования.
Лекционный зал был битком набит самыми активными чикагскими подстрекателями и демагогами. Люси Парсонс являлась одной из самых известных анархисток той эпохи, и ее речи были легендарными. Ее статьи жгли страницы «Тревоги!», и здесь, в Чикаго, она основала новое анархистское издание под названием «Свобода». Парсонс постоянно арестовывали за ее публикации, особенно после того как в ее газете появился простой рецепт изготовления взрывчатки в домашних условиях, поскольку она считала, что каждый должен знать, как изготовить самодельную бомбу. Несколько лет назад власти штата отправили на виселицу ее мужа, бездоказательно обвинив его во взрыве бомбы во время митинга на площади Хеймаркет[26]. Парсонс пострадала за правое дело, и радикалы любили ее за это. К тому же сейчас анархия переживала подъем. По всему миру закрывались банки, стремительно росла безработица, а сталелитейщики Чикаго провели успешную забастовку. Казалось, что у Парсонс и ее товарищей есть лекарство для этой больной страны.
Софа встретила нас с Асиль в дальнем конце зала, где мы добавили дым своих сигарет к общему мареву над головой. Когда Парсонс вышла на сцену в простом черном платье, застегнутом до самого горла, ее харизма была буквально осязаемой на ощупь. Она не стала ждать, когда ее представят, и обошлась без вступления. Ее голос разнесся по всему залу даже без микрофона.
– Я АНАРХИСТКА! – Смахнув за ухо прядь жестких волос, Парсонс решительно продолжила: – Сегодня мы празднуем победу труда в нашем городе. Босс Бернхэм согласился на минимальную зарплату для рабочих на Всемирной выставке и гарантирует оплату сверхурочных за ночные и воскресные смены. Мы также заставили его платить сверхурочные в День труда!
Зал взорвался аплодисментами и радостными криками, и я огляделась по сторонам. Рабочие, от которых еще несло смрадом заводских цехов, соседствовали с профессорами
4 мая 1886 года на площади Хеймаркет в Чикаго на митинге протеста против состоявшегося накануне расстрела полицией рабочей демонстрации прогремел взрыв. Несколько человек были признаны виновными в этом, хотя все свидетели утверждали, что эти люди не имели к взрыву никакого отношения. Четверо, в том числе А. Р. Парсонс, муж Люси Парсонс, были казнены
