собой, он помнил все по часам и минутам) был нестираемым и запаролированным хард-диском в безотказном мозговом компьютере.
Но я его таки дожал! А, может, ему просто надоело искать отговорки и отказывать мне. А может, его устроила предложенная мною форма художественно-документального детектива, который я уговорил его написать. От него – факты, реальные события, в которых – непременное условие – он участвовал лично. От меня – «бордюрчики, орнаменты» и прочая литературная вязь, приправы в виде допустимых домыслов и вероятностей, «лирическо-героическая» нота и весь тот декоративно-бутафорный антураж, превращающий реальность в полувымысел.
Тот, кому интересно, легко отделит литературную шелуху и увидит все то, что он захочет показать сквозь призму времени. А мои литературно-художественные занавесочки ведь можно и отодвинуть.
Не так ли? Короче, он писал полувоспоминания, полуотчеты о проделанной работе, я перерабатывал все это сырье, пытаясь соблюсти сюжетную линию и совместить несовместимое – его суховато-отчетный стиль с теми эмоциями, которые этот стиль скрывал. Получалось не так, чтобы очень, но тем не менее… Читайте, что написано, или не читайте вообще. Как говорят, мы сейчас все живем в свободной и демократической стране. Нам отсюда, из строгой зоны, из своих зарешеченных и «заколоченных» локалок, особенно четко видны и «свобода», и «демократия». Итак…
Да, игрушечка непростая. И, скорее всего, не игрушечка вообще. Интересно, что это такое и как это действует?
Кроме клавиатуры, при помощи которой я догадался ввести шифр-код, ни одной кнопки. Может, существует еще какой-то набор цифр, после которого она «заиграет»?
Наученный опытом, буквально крошу на тонкую лапшу, чуть ли не шинкую каждую картонку, на которой наклеены образцы тканей. Сквозь лупу рассматриваю каждую ворсинку этих образцов.
Н-И-Ч-Е-Г-О!
Но ведь так не бывает!
Если приборчик заряжен, он должен работать. Если должен работать, то это должно как-то проявляться. Если это должно проявляться, это должно быть заметно!
Если те, кому все это принадлежало, специально разделили сам прибор и код его зарядки, да еще и замаскировали под дурацкий дисплей с тканями, то…
Разделили! А, может, разделили не на две части, а на три, четыре?
Что там еще было в сумке? Телефон? Про него можно забыть. Поломан и выброшен. Так что даже если на нем (или в нем?) что-то и было, – теперь уже не узнаешь.
Старые шмотки? Маловероятно. Бижутерия? Надо посмотреть повнимательнее…
В течение часа с лупой в руках, бусинка за бусинкой, осмотрел все. Чуть ли не на зуб пробовал. Обычная пластмассовая пляжная бижутерия. Одну бусинку-шарик, показавшуюся мне подозрительной, даже расколол. Молотка не нашел, так я ее дверью расколол. Как орехи в детстве.
Теперь за стеклышки, за такие же бусы-серьги-кулоны, но из цветного
