style="font-size:15px;"> Нужно было соглашаться на предложение Зои. Разбудили бы ту подружку, что такого? Зато забронировали бы мне жилье. Но нет, мне было неудобно беспокоить человека. Что ты скажешь теперь, Вера?
Руки трясутся еще сильнее. Зачем-то пытаюсь дать денег за возможность зарядить телефон, но продавец пытается мне что-то втолковать, а я не понимаю.
Чувствую, что сейчас разревусь. И тогда же слышу с порога на чистом русском:
– Нужна помощь?
Марк в два счета объяснил греку, что мне от него нужно. Эмоциональный продавец всплеснул руками и, не прекращая говорить, сбегал куда-то в подсобку и принес гаджеты, которые, судя по всему, должны подойти.
Выбрала нужный и расплатилась картой. Дрожь в руках все не унимается. Из магазина вышли вместе. Марк молчал, хотя поиздеваться над моей беспомощностью мог от души.
Но он молчал. Вот только жалости мне его и не хватало!
– Спасибо за помощь.
Не уходит. Стоит и смотрит на меня. Не улыбается, а это плохо. Лучше бы улыбался и издевался, чем стоять с таким серьезным и внимательным видом.
– Тебя что, не встретили?
Не сдержалась, рассмеялась.
– Меня никто и не должен был встречать.
Марк нахмурился.
– Так а куда тебе нужно? Ты остаешься в Ларнаке? Пойдем вместе сядем в такси. Вдруг понадобится помощь? У киприотов не очень с английским.
Покачала головой.
– Спасибо, но мне некуда ехать.
– В смысле?
Не выдержала, потянулась к пакету из «Дьюти-Фри». Перебродившее варенье, говоришь, Марк? Сейчас посмотрим.
Но крышка не поддается, потому что мои же пальцы меня не слушаются.
Молча протягиваю бутылку Марку. Буднично, как будто прошу отвинтить крышку с горошка. Так всегда делала моя мама, когда просила папу, он понимал ее без лишних слов.
Марк легко и послушно отвинчивает крышку. Снова не говорит ни слова, и я благодарна ему за молчание, но не за то едва уловимое нечто, которое проскальзывает между нами во время этой сцены.
Делаю большой глоток из бутылки.
Горло тут же обжигает водка. Кашляю и чувствую, как Марк забирает бутылку у меня из рук. В глаза стоят слезы.
– Сколько в этом варенье градусов? – спрашиваю, откашлявшись.
– Пятнадцать, – серьезно отвечает Марк. – Но это все равно водка с клубничным пюре. Я предупреждал.
Предупреждал. Меня за эти сутки кто только не предупреждал!
Тоже самое я слышала, пока собирала сумку: «Предупреждаю, ты совершаешь самую большую ошибку своей жизни!». Трясу головой, словно это поможет. Не хочу снова слышать этот голос в своей голове, не для того я сбегала на другой конец мира.
Снова тянусь к бутылке, но раньше, чем успеваю забрать, Марк тоже делает несколько глотков.
– Господи, какая гадость! – щурится он. – И как вы девушки это пьете?
Забираю
