парафраза состояния семейных дел (почти один в один) как князя Владимира (имевшего гарем из шести жён), так и царя Ивана IV Грозного (женился шесть раз).
Конечно же, Козьма Пражский что-то напутал, так как по его версии получается, что умерший в 885 году хорошо известный нам поп-филолог Мефодий крестил Борживоя в 894 году, т. е. крестил уже вполне разложившийся труп! И да бог с ним, с этим хронологическим вздором – не впервой! Но лишний раз становится понятным более интересное: поскольку изначально Польша явилась в своём крещении страной католической, постольку Мефодий – якобы креститель Польши – никак не мог нести на Русь идеи Православия! Датировки же от Козьмы Пражского, на мой взгляд, являются, возможно, следствием ошибки переводчиков, которые просто не учли восемь лет, уворованных Петром I из истории России.
Мадьяры – это народ иной, угро-финской языковой группы. Но народ этот очень близок русским потому хотя бы, что много лет назад мы жили с венграми рука об руку на берегах Волги и Камы6. Потому интересна и их история с обращением в новую веру.
По отечественной летописной версии венгры приняли христианство исключительно в оглядке на пример русских: «О Угрех. Видевши Пиони, граголемии Угри, яко приаша языци, сущии в Руси, святое крещение, и абие мановением Божиим подвигошася два князя Угорскаго, идоша в Царьград, и приаша святое крещение и с сущими подо областию их» [6523 год от СМ, Патриаршая летопись]. То есть в 1015 году, сразу после смерти князя Владимира, которая стала почему-то для венгров спусковым моментом смены религии, два их князя решили всенепременно окреститься. Но пошли «почему-то» плескаться не в купель стольного славянского града (перенимать практический опыт, которым и возбудились), а в Царьград. После крещения лидеры венгерской нации занялись тотальным охристианиванием своих подданных, но почему-то не в православной версии, а по факту в иудохристианской, т. е. в католическом формате веры7. Если судить по результатам, – опять летописные нестыковки.
Впрочем, в научном обороте присутствует альтернативная история христианизации мадьяр в 1010 году трудами агента Гизелы, «медовой ловушки» Царьграда. Замечу: их, «медовых ловушек», практически одномоментно специалисты «цветных революций» столицы Восточной Римской империи наплодили не менее трёх!8
На этом фоне всеобщего приступа славянской христианофилии будущие белорусы – если быть точным, тогда западные славяне Великой Скифии – явно замешкались, хоть и в географическом центре Европы жили; они были, как говорят, частью (на своих северных землях) обращены в католичество якобы в 1006 году трудами римского миссионера Бруно Кверфутского, а частью (на остальной территории) в 988-м – в православие, как считается, исключительно трудами опять-таки князя Владимира. Хотя доподлинно известно, что белорусы образовали в XIII веке однозначно языческую конфедерацию Великого княжества Литовского (ВКЛ), которую все историки дружно признают христианским государством только с конца XIV века, то есть только после крещения
Не просто же так в конце XV века глава МИДа России (посольский дьяк) Фёдор В. Курицын среди четырёх иностранных языков великолепно владел и венгерским; а встретившись в Будапеште (тогда – в Пеште) со вдовой Влада Цепеша (Дракулы), издал по возвращении в Москву «Повесть о Дракуле». Вполне возможно, что в Пеште Курицын мог общаться и с потомками Анастасии, старшей дочери Ярослава Мудрого, королевы Венгрии.
См. пояснения по применению термина
Примечательно, что использование спецслужбами Древности «медовых ловушек» нашло своё продолжение и в Средние века: в истории с Анной Болейн, так успешно склонившей своего муженька – английского короля Генриха VIII Тюдора – разорвать отношения с Ватиканом и утвердить в стране протестантство. Тут и некий нео-«греческий философ» оказался к месту как рояль в кустах – Томас Кромвель, отправивший сделавшую своё дело и ставшую обузой Анну Болейн на эшафот.
