не знают Бога и свойств Его, – что есть сей Бог, создавший всяческая, каково существо Его и слава? Никто не может это разъяснить, совершенно никто.
Впрочем, тот, кто сподобился мало некако (каким-нибудь образом) узреть Бога тем способом, о коем мы сказали прежде, не имеет нужды в научении от другого, потому что имеет всего Бога, Который обитает, движется и глаголет внутрь его и научает его неизреченным своим тайнам, по святейшему слову Самого Бога, Который говорит: тайна Моя Мне и Моим. Да, иного способа к тому, чтобы Бог открылся в ком-либо, не может быть, кроме точного исполнения заповедей Его, если, то есть, кто не будет нерадеть об них и презирать их ни в каком совершенно деле, но будет хранить их, соблюдать и исполнять со всем усердием и ревностию. И те, которые будут жительствовать таким образом, не далеко будут от царствия Божия, но по мере ревности и усердия, какие покажут в исполнении заповедей, восприимут мзду созерцания Бога, большую или меньшую, скорейшую или медленнейшую, соответственно подъемлемым подвигам, и соделаются сынами Богу и богами по благодати во Христе Иисусе, Господе нашем, Коему слава во веки. Аминь.
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
Истинно блажен тот, кто исполняет заповеди Господа нашего Иисуса Христа
Внимательное чтение этих изречений и повестей навевает на читателя – как из рая – из первых веков христианства благоухание святой простоты и истинного служения Богу, осененных обильно Божественною благодатию. Оно может направлять деятельность монаха на истинный путь Богоугождения, доставляя на эту деятельность самые верные взгляды, оно может приносить утешение в разнообразных скорбях, восстающих в душе монаха, – устремляющихся на него извне, им может питаться и поддерживаться мирное и молитвенное настроение монаха, как елеем питается и поддерживается горение светильника. Кто усвоит себе предложенное здесь учение Отцов, тот, находясь и среди общества человеческого, стяжет сердечное безмолвие. Кто же останется чуждым этого учения, тот и в уединеннейшей пустыне, и в неисходном затворе, будет возмущен молвою помыслов и живописью мечтаний, будет проводить жизнь мирскую. Приводится сердце в безмолвие душевным деланием, соединенным с болезнованием или плачем сердца. Постараемся привести сердце в безмолвие: в этом – сущность монашеского подвига.
От сердечного безмолвия рождается истинное смирение: истинное смирение соделывает человека обителью Бога. Наставят на такой подвиг изречения Отцов, примеры точного исполнения евангельских заповедей, составляющего отличительную черту их деятельности. Кратки и просты изречения; деятельность Отцов – деятельность младенцев о Господе; но и изречения и деятельность их имеют глубокий смысл и глубокое значение. Они драгоценны, как плоды святого опыта, как точное, непорочное выражение воли Божией. К некоторым изречениям и повестям присовокуплены
