что назначает меня адвокатом по данному делу. Понимая невозможность возражений, я негромко подтвердил свое согласие с назначением.
Подсудимый, сообщил мне судья, воспринимается нашим правительством как самый важный и опасный советский шпион, когда-либо захваченный на территории Соединенных Штатов.
Он также высказал уверенность, что процесс будет иметь широчайший международный резонанс, и именно по этой причине, как посчитал он, около двадцати адвокатов звонили ему или приезжали лично в попытке получить назначение.
– Я же, однако, – сухо подытожил судья Абруццо, – отверг их притязания, либо не удовлетворенный их профессиональными качествами, либо настороженный мотивами, которыми они руководствовались.
По сведениям Абруццо, на момент ареста Абель располагал средствами в размере 22 886 долларов и 22 центов наличными и на банковских счетах. А потому, хотя я был вправе сам обсудить с новым клиентом размер своего вознаграждения, суд одобрит гонорар в размере не менее десяти тысяч долларов плюс накладные расходы, связанные с ведением дела. Я отвечал, что готов получить любое вознаграждение, но уже принял решение передать его затем на нужды благотворительной организации. Это ваше личное дело, заметил судья, так и не сумев скрыть своего удивления.
В 14.30 я должен был встретиться с представителями прессы. Они до отказа заполнили мой офис в центре Манхэттена. Открывая пресс-конференцию, я заявил, что согласился принять назначение, потому что увидел в нем способ послужить интересам общества. Кроме того, я подчеркнул важность для имиджа нации справедливого суда над Абелем и попросил репортеров четко понимать различие между предателями – гражданами Америки и иностранными шпионами, которые выполняют задания своих правительств.
– Необходимо ясно понимать разницу между подсудимым и такими личностями, как Розенберги и Элджер Хисс[5], – сказал я. – Даже если выдвинутые государством обвинения справедливы, это означает, что мы имеем дело не с американцем, предавшим родину, а с гражданином России, обладающим лишь относительным статусом военного, который служил своей стране, выполняя невероятно рискованную миссию. Как американцу мне остается только надеяться, что правительство США тоже внедрило подобных ему людей с такими же заданиями во многих странах мира.
– По самой своей сути, – продолжал я, – работа секретного агента всегда опасна и неблагодарна, поскольку он изначально знает, что в случае провала правительство его страны немедленно откажется от признания его своим подданным. А между тем вспомните хотя бы, сколько памятников тому же Натану Хейлу установлено в самих Соединенных Штатах!
Кто-то спросил:
– Каковы ваши ощущения? Вы довольны назначением?
Я с минуту подумал, а потом прямо ответил:
– Не сказал бы, что оно доставило мне радость, нет. Но я высоко ценю уважение к себе со стороны ассоциации
Хисс, Элджер (1904–1996) – высокопоставленный американский чиновник, обвиненный в 1948 г. в шпионаже, но считающийся ныне жертвой маккартизма, оговора и фальсификации улик.
