я протянула ему доллар.
– За что? – удивился он.
Я взглянула на договор.
– За вашу душу.
Дьявол посмотрел на свой экземпляр.
– Хотите сказать, за вашу душу.
– Нет, – я ткнула пальцем в страницу. – Вы подписали там, где сказано, что отдаете мне свою душу за сумму в один доллар, а также за другие неназванные вознаграждения. В нашем случае это мои сигареты, которые вы выкурили.
– И меня с кровати подняли, – добавила Бобби.
Дьявол перечитал договор. Внезапно он затопал ногами, изо рта у него вырвались языки пламени – мы с Бобби переглянулись.
– Обалдеть! – проговорила она. – Вот бы с таким на свидание!
Услышав ее слова, дьявол слегка побледнел и попятился, а упершись в стену, молча уставился на что-то позади нас. Мы с Бобби обернулись и оказались лицом к лицу с комендантшей. Она стояла у открытой двери, в халате и папильотках, и вид ее повергал в трепет.
Комендантша взглянула на дьявола и осведомилась:
– Молодой человек, что вы здесь делаете?
– Мадам… – выговорил дьявол.
– Вы пожароопасны! – рявкнула она.
– Да, мадам, – признал он.
– Убирайтесь немедленно, пока я не сообщила о вас декану.
Дьявол бросил убийственный взгляд на нас с Бобби и попытался исчезнуть в клубах взрыва, однако выдохнул лишь слабенькое серое колечко дыма и пропал.
– Прекрасно, – одобрила комендантша и повернулась к нам с Бобби. – Ну и?
– Понимаете… – выговорила Бобби.
– Видите ли, все было так… – пояснила я.
– Мгм, – хмыкнула комендантша. – Дьяволицы во плоти!
И отправилась спать.
Я не целуюсь с незнакомцами
Всякий раз, подходя к тому месту, где она сидела, он начинал что-то говорить и сразу обрывал себя, ведь о чувствах в такой толпе не скажешь, а глядя на выражение ее лица, он забывал все шутки, даже самые уместные. Ухитрившись сесть с ней рядом, он рискнул взять ее за руку, но она лишь едва заметно улыбнулась, не поднимая глаз.
В зале было и тесно, и шумно, а ему так хотелось вывести ее наружу, во тьму, вот только как ее заинтересовать, выманить из дома? Он поделился с кем-то из гостей своими трудностями, обронив: «Не предложишь же девушке в разгар вечеринки: “Пойдем отсюда, попрощаемся”».
– Господи, да иди с ней в спальню, там пусто, – не раздумывая, ответил ему собеседник.
В конце концов, когда гости достаточно выпили, а за громким пением разговоров стало не разобрать, он снова сел с ней рядом.
– Слушай, нам надо поговорить.
– Я слушаю, – отозвалась она.
А дальше? Напомнить, что это их прощальный вечер? Он побоялся выглядеть бестактным. Еще ему хотелось спросить, почему последние часы они проводят так далеко друг от друга. Впрочем, он знал, что ответа не услышит.
И тогда он просто сказал:
– Я
