проведу! Взял чистый лист бумаги из своей папочки, показал его Валере и спросил:
– Посмотри внимательно. Что ты здесь видишь?
Тот аж в лице переменился:
– Нет, а зачем вы мне черта показываете? – возмущенно ответил он. – Это че за дела, я не понял? Вы че, меня чертом, что ли, хотите объявить? Я никогда чертом[6] не был и не буду!
Валера разошелся не на шутку. Хорошо, что был он слабосильным и худощавым, мои фельдшеры с ним быстро справились и положили его на вязки. А окажись он амбалом здоровенным, то последствия были бы весьма серьезными. В общем, впервые за свою практику столкнулся я со столь бурной реакцией на, казалось бы, безобидную пробу Рейхардта.
Эх ты, а времени-то уж третий час! Так, ну на фиг, надо на обед проситься, иначе так и будут гонять до конца смены. Все, разрешили.
В этот раз на Центре не было ни одной бригады. Да, значит вызовов полно, все без заездов пашут. Вот только непонятно, откуда такой наплыв? Вроде бы и не выходной, и не праздник, а вот поди ж ты. Нет, День знаний не в счет, ведь ни одного связанного с ним вызова не было.
Только пообедали и собрались было употребить по дозе никотина, как вызов прилетел. Дали перевозку из психоневрологического диспансера в психоневрологический стационар. Хм, давненько нас так рано не сдергивали. А мы и расслабились, привыкли к аристократическому послеобеденному сну. Но темпераментная госпожа Скорая лени и расслабленности не любит, с ней не забалуешь!
Наша добрая знакомая Луиза Александровна, как всегда, радостно нас поприветствовала:
– Здравствуйте, мои любимые! Ой, а где Толя?
– Толя уж третий месяц на больничном. Он же в ДТП попал на своем чертовом мотоцикле. Открытый перелом голени. Ему аппарат Илизарова поставили, так что теперь еще очень нескоро выйдет.
– Да, печально, конечно. Ну что, больной тридцати лет, параноидная шизофрения с непрерывно-прогредиентным течением. Болен с двадцати одного года. За последний год большую часть времени проводит в стационаре. Дома месяцок побудет и опять в больницу. На днях ухудшился, не спал, стал агрессивным, сексуально приставал к своей сестре. Здесь, в коридоре, пока приема ждал, чуть драку не устроил.
– Ладно, сейчас увезем. Всего вам хорошего, Луиза Александровна!
Больной, рыхловато-полноватый, с угреватым лицом, сидел рядом с мамой.
– Здравствуйте, что случилось? Что беспокоит?
– Да вот, опять у него все плохо, – ответила мама.
– Ну а вы, Егор, что скажете?
– Не знаю, у меня каша в голове.
– Мне сказали, что вас «голоса» беспокоят? Правильно?
– Да, правильно.
– Вы их ушами слышите?
– Нет, вот здесь, – показал он на правый висок.
– Они вам что-то приказывают?
– Вон, свет горит.
– И что это значит?
– Освещение хорошее.
– Егор, а из-за чего вы здесь с кем-то
Черт (
1) Крайне непорядочный человек, не имеющий ни чести, ни совести.
2) Вконец опустившийся человек, грязный, вонючий, отталкивающий. До 80-х годов прошлого века, таких называли «чушками», с ударением на «а».
