все же мне придется закусить фонариком, – досадливо буркнула, засовывая в рот треть телефона и светя на ручку люка. – Черт, надеюсь, там все-таки мыши.
Еще несколько сильных толчков, скрип тача на моих зубах – и люк открыт.
Подтянувшись на руках, залезла внутрь.
– Так вот из-за чего так плохо люк открывался, – протянула, возвышаясь над длинным рулоном старых, но, похоже, тяжелых обоев. – Понятненько. Так, и что у нас тут есть?
Я оглянулась, подсвечивая себе фонариком. Пространство чердака было небольшим. В маленьком, скажем так, помещении возле люка был навален всякий мусор, опилки от балок, доски, останки старой разломанной мебели, ветошь и куски обоев.
Кстати, шуршание все-таки с вероятностью в девяносто девять процентов исходило от мышей, копошащихся по углам.
И просто отлично, что мышей я как раз-таки и не боялась. Главное, чтобы не змеи. Остальное мелочи.
А вот в паре шагов обнаружилась закрытая дверь с матовым грязным стеклом. Порыскав глазами по стенам, никакого выключателя я не нашла. Или его здесь не было отродясь, или же он за закрытой дверью.
Медленно, переступая через мусор, пошла к двери, рывком ее распахнула. Ага, и едва с дурацкой дверью чуть не улетела назад, поскольку та, в отличие от люка, открылась совсем легко. Хорошо, что успела ухватиться за удобно свисающую с потолка балку и устоять на ногах. А то торчала бы сейчас Софа пятой точкой из проема или же была придушена коварным куском дерева.
Выругавшись сквозь зубы, осторожно заглянула в проем и пошарила рукой по стене, морщась от липкости паутины на ладони. По моим прикидкам, выключатель должен был находиться за дверью, собственно, так оно и оказалось.
– Да будет свет, говорю вам я, – радостно пробормотала, нащупав небольшой пластиковый рычажок. Вспыхнула тусклая лампочка без плафона.
На обозрение моим удивленным глазам предстали вполне добротные кровати, установленные параллельно друг другу.
– Ого. Вот это новости, еще одна спальня.
Комнатка была маленькой, но очень даже ничего. Ее бы только отмыть, и дополнительная комната для гостей обеспечена. На стенах висели детские и явно старые рисунки, прикрепленные кое-где на иголку или на скотч. Те самые кровати были застланы старенькими в крупную клеточку грязно-серыми покрывалами. Кривой, совершенно пустой стол без шуфлядей и совсем крошечное окно.
Зябко поежившись, обхватила себя за плечи.
Это место мне отчего-то показалось знакомым, словно я была здесь когда-то. Когда-то очень давно.
Но дело в том, что я-то не была. Правда, если верить словам Велиславы, Александра привозила крошечную дочь к матери, так, может?..
К сожалению, или же нет, называть ту Александру, о которой говорила баба Веля, мамой, у меня язык просто не поворачивался. А Раду – родной бабушкой. И я сама не понимала почему. Скорей всего, от того, что я просто еще не смирилась с правдой.
Ничего
