бумаги, малец убежал. Доктор прочитал записку.
– Элен, у меня на сегодняшний вечер запланирована операция…
– Да, месье доктор.
– Подмените меня, я уверен, вы справитесь.
– Хорошо, месье.
– Да, и я бы вас попросил никому не рассказывать о визите молодого месье.
Элен улыбнулась. С доктором Мате они работали вот уже десять лет.
– Я могу обидеться.
Увидев, что Элен не шутит, доктор стушевался:
– Простите мне эти слова, нынче время такое, сами понимаете.
А в семь часов вечера он пришёл в кафе, где его ждал Филипп. Тот сидел за столиком у окна и пил кофе, перед ним стоял цветок. Это был условный сигнал, по которому доктор узнал автора записки.
– Добрый вечер! Анри, будь любезен, принеси мне бутылку анжуйского, сегодня я не дежурю.
И он взглянул на Филиппа:
– Итак…
– Мишель справляется о состоянии здоровья мадемуазель.
– Передайте ему, что она ещё слаба и её рвёт.
– Насколько всё серьёзно?
– Не настолько, чтобы можно было опасаться за её жизнь.
– Я их общий друг и даже знаю её больше, чем его. Друг семьи.
– Даже так… Вы сами всё увидите.
– Когда я смогу её навестить? Мишель прислал меня за ней.
– О её транспортировке не может пока идти речи. А увидеть можете хоть сейчас.
Филипп достал из внутреннего кармана пиджака фото Мишеля и Дарьи и показал Анри:
– А это чтобы вы не сомневались.
Взглянув на фотокарточку, доктор с облегчением выдохнул и сделал глоток вина.
– Понимаю ваше состояние, – продолжал Филипп, – время.
– Да уж, это время. Чем сейчас занимается Мишель? В последний раз, когда я его видел, он пытался выбраться из города.
– На полпути к Парижу его остановил мотоциклетный разъезд генерала Гёпнера. А так как он представился сотрудником парижской газеты, то ему пришлось стать «летописцем» победоносного шествия четвёртой танковой армии.
– Вот как…
– Ещё хуже, дабы не быть расстрелянным как шпиону, он умелым манёвром обошёл артиллерийскую засаду и уничтожил её. Гёпнер снял после этого со своей груди Железный крест и вручил ему при всех.
– Стало быть…
– Да, именно, пришлось пойти на контакт с врагом и послужить рейху. Теперь он находится на легальном положении.
– Но это не означает, что он продался врагу. Наоборот, это позволяет нам быть своими среди чужих.
– Нам?
– Да, после вчерашнего выступления по радио Франция оказалась разделённой на две части.
– И вы?
– Истинный патриот.
– Я тоже.
– Вот и славно. А теперь идёмте к мадемуазель.
Они пришли в госпиталь. Там было много тех, кто пострадал во время налёта люфтваффе. Анри провёл Филиппа к Даше. То, что увидел Филипп,
