суденышко, а особенно того, кто стоял за штурвалом. Окно рубки светилось тусклым неровным мерцанием, будто от керосинки. Темное пятно за стеклом можно было принять за плечи и голову, но не факт. В опустившейся на зону предночной тишине, умиротворяющее ворчание дизеля разносилось далеко, будто и, правда, припозднившиеся усталые рыбаки возвращаются к родной пристани.
У сержанта сжалось в груди, стоило предугадать ближайшее будущее безумца и его посудины. Тем не менее лодка тарахтела и ползла по Припяти черепашьим ходом.
«Если не туман, так мутант или с берега прихлопнут. Он как на ладони. Вояки с вертушки сразу заметят, церемониться не станут…»
– Кто это? – услышал Фаза голос Пижона.
Обернулся, увидел стоящего поблизости стрелка.
– Свалил на место, – рявкнул сержант, вслед добавил, – ты, зелепан, добегаешься, клапан вырву.
Сержант провожал взглядом лодку, пока та совсем не сточилась в темноте и тумане: «Везунчик, однако», хмыкнул он, после чего вернулся в рубку. Свет от костерка обнял уютом, показал людей, подарил немного спокойствия:
– Чилим, Рама идите, смените молодых.
Чилим затоптал бычок, вышел первым. Прижимая приклад к плечу, держался середины палубы. Шел бесшумно, смотрел по сторонам и ничего беспокоящего не видел. Он сразу нашел Пижона. Тот стоял на коленях, держался руками за ограждение, заглядывал за борт, его автомат лежал рядом. «Вот же чайник», Чилим мотнул головой.
Незамеченный он подошел к Пижону, положил руку на плечо. Тот сдавленно пискнул, упал грудью на ограждение, схватился за автомат. Тяжелый ботинок придавил калашников вместе с пальцами.
– Ты чего там потерял? – негромко и спокойно спрашивал Чилим, памятуя, что эфир слушает множество ушей. Удостоверившись, что Пижон его узнал и перестал дергаться, медленно убрал ногу.
– Там кто-то стучится, – прошептал Пижон, поднял автомат, встал.
– Где?
– Внизу.
Чилим осторожно приблизился к краю, заглянул за борт. Черная вода, припорошенная туманом, окружала корму.
– Вот. Слышишь? – зашептал Пижон, поднял палец.
Чилим опустился на колени, затем лег, шлемом прижался к холодному металлу: бух-бух, промежуток, снова бух-бух, пауза, бух-бух, бух-бух, как сердце. Стрелок подумал, что слышит свое, на руках приподнял торс над палубой, при этом продолжал слушать: бух-бух, бух-бух, бух-бух… Посмотрел на Пижона – не он. Тот стоял рядом и внимательно наблюдал за ним. Чилим ощутил, как по спине пробегают нехорошие мурашки. Он быстро поднялся. Создавалось впечатление, что баржа живая и где-то там, в черном ее железном чреве, в трюме, в переборках бьется сердце. Спецназовец представил его размер, выходило, с КАМАЗ. Пижон продолжал смотреть на него и чего-то ждал. Чилим заговорил в микрофон:
– Сержант, здесь какая-то хрень…
– Тихо, – услышал в ответ шепот Фазы.
На другом конце связи все,
