и на липкие руки, покрытые кровью барона. Так не должно быть… Не должно! Ужас начал сжимать маленькое горло. Нос и глаза больно защипало. Стекло слез зарябило, размывая и без того сожранную мраком землю. В ушах поднялся шум. Роксалии показалось, что она задыхается.
– Лия. Эй, Лия. Всё хорошо. Лия, посмотри на меня, – самый дорогой голос – голос Йо́рана – пробился к ее разуму.
Плечи больно сдавили мальчишеские пальцы и несильно встряхнули. Роксалия моргнула, пролив слезы на щеки, и увидела обеспокоенное лицо своего лучшего друга. Он являлся одним из Хранителей их группы из десяти Бабочек, но с самого начала больше всех оберегал Роксалию.
За спиной беловолосого Йорана остальные Хранители уже рассаживали близняшек на лошадей, дабы поскорее отправиться обратно в родную Школу Спящей справедливости. Он быстро глянул через плечо, проверяя далеко ли его напарники, а затем вновь посмотрел на девочку.
– Не реви, – негромко приказал восьмилетний мальчишка, спешно размазывая слезы по щекам. – Никто не должен видеть, как ты ревешь. Тебя раздавят, как только увидят, что ты слабая. Потерпи. Будешь одна, поплачешь. Хорошо?
– Я убила его… – тихо промолвила Роксалия. – Он даже не понял, за что… И я не поняла, за что. Йоран… Йоран, за что мы их убили?
В синих глазах мелькнуло сострадание. Мальчик крепко прижал к груди свою маленькую подружку, успокаивающе погладив ее по голове.
– Не думай об этом, Лия. Не думай, – шепнул он. – Я вытащу нас с тобой отсюда. Мы уйдем. Обещаю. Выкупим наши жизни и покинем Башни Справедливости. Не бойся, я всегда рядом. Ты же знаешь.
– Знаю.
Глава 1
Глас звезд
Агартания,
мирантол Воландрий
А́гнар Орм заметил золотые шпили дворца, пронзающие багровые облака, задолго до того, как подлетел к столице Вола́ндрия. Они тянулись сверкающими пиками так высоко, что многие агарта́нцы, не имеющие крыльев, никогда не видели их вершин. Дворец Воландрия был такой один во всей Агарта́нии, вызывая зависть остальных мира́нов. От его золотых стен разбегались разноуровневые особняки воландри́йцев из чистейшей бирюзы. С высоты птичьего полета город казался настоящим драгоценным цветком.
За семьдесят с лишним лет Агнар слишком привык к этому зрелищу, чтобы им любоваться. Черной тенью он накрыл голубые домики, похожие на резные коробки́. Ему пришлось подняться в холод подкрашенных закатом облаков, наслаждаясь его ледяными поцелуями. Каждый крылатый агартанец любил холод и с трудом переносил жару. Именно этим и объяснялась необычная архитектура дворца Воландрия. Шпили были открытые, запуская небесные ветра в свое бесконечно длинное нутро с десятками этажей.
Агнар привычно спикировал в глубину самой высокой центральной пики, проходя незримый магический барьер, уберегающий обитателей от дождей и гроз, и камнем рухнул в середину башни. Мимо проносились миранские
