На дне моего океана. Арина Юрьевна Крючкова

      – Это замечательная идея… Стой, как тебя зовут? Я до сих пор так и не спросила.

      – Никита. Хотя нет. Давай просто «Кит», – представился Кит именем, которым прежде его называла только мама. С которым он вырос, как Димка вырос с «Митей». Но ни Кит, ни Димка никогда не называли друг друга «мамиными» именами. Это – запретная зона.

      – Кит. Классно. Меня Яной зовут. Ну, всё, метро.

      Они остановились, и следовало попрощаться, но вернуться в своё съедающее одиночество было очень, очень страшно.

      – Пока? – вопросительным тоном сказала Яна.

      – До свидания, – ответил Кит.

      – Прощай, – подытожила Яна и ушла. Кит почему-то остался стоять, хотя и ему нужно было в метро. Когда девчонка уже затерялась среди спускавшихся на станцию людей, он запоздало подумал, что стоило хотя бы обменяться контактами, а теперь ниточка, конечно, оборвётся, а завтра ему придётся вставать и ехать в университет, и всё-таки делать вид, что он нормальный, потому что во второй раз так не повезёт. Потому что трагедия, только что отступившая на второй план, снова стала трагедией во всю ширь и мощь: во всё его сердце, во всю его душу и голову, в него – целиком.

      А Киту так хотелось не притворяться, а быть: быть нормальным, быть человеком, пока он ещё помнил, как это. Ему позарез нужна была эта сумасшедшая девчонка, которая верит в чудо и в то, что можно сделать чудо из попавшихся под руку средств. Совсем как мама.

      Нужно было её (кого – её?) вернуть.

      Но это уже не от него зависело.

      Шестая. А.