ругала женщину старушка всякий раз, когда Марья плакала над кроваткой дочери.
– Ах, что ты, матушка, нет! Я счастлива, что матерью своей Мира выбрала меня. Но я так слаба! Почему бы ей было не родиться в семье, где ей могли бы дать защиту лучше, чем я? Почему она выбрала такую бездарность?
Домна не любила слез, но Марью она жалела, понимая, что ей тяжело жить и каждое мгновение бояться за жизнь своей кровинушки.
– Не надо напрасно слезы лить, слышишь? – строго шепнула она Марье на ухо. – Идем на двор. Пора соль сыпать.
Соль была только у матушки Домны, она пользовалась ей лишь в случае острой необходимости и делилась с теми, кому она была нужна не в качестве дополнения к пище, а для ритуалов.
Выйдя из дома, матушка развязала узелок на талии и открыла тканевый мешочек. Взяв горсть белого порошка, она протянула мешок Марье.
– Делай как я, – приказала она, посыпая солью тонкую дорожку у двери. – Соли боятся те, кто связан с тьмой. Всегда на пороге должна быть дорожка, с помощью ее ты сможешь проверить, кто пришел в дом к тебе.
Марья завороженно наблюдала за тем, как мелкие камушки падают на деревянный порог.
– Как же это проверить?
Старушка разогнулась и открыла дверь в дом, переступая с легкостью порог. Обернувшись, она взглянула на Марью.
– Выйдешь ты к гостю, откроешь дверь и не спеши здороваться, позови в дом. Коли отказываться будет – точно с нечистью дружбу водит, а ежели зайдет и не оступится, то все в порядке, чист как младенец.
Марья охнула и поклонилась старушке, рассыпаясь в благодарностях.
– А если пошатнется гость, матушка?
Старушка грозно взглянула в сторону женщины и тихо произнесла:
– Значит, не человек это уже, а лишь оболочка. Значит, поймало его зло за пятки и сняло кожу, да на себя натянуло, чтобы по домам других людей ходить и за собой вести тьму, что с легкостью прорастет в стены и половицы любого дома.
Марья прижала руки к груди. Унимая сердце, которое намеревалось выпрыгнуть.
– И как же спастись от гостя такого, раз он уже почти вошел, но пошатнулся?
Матушка Домна завела женщину в дом, шепча все тише:
– Толкнуть надо посильнее, чтобы кувырком катился по ступенькам, а после дверь закрыть и не открывать на стук и зов всю ночь. Зло может обернуться даже кем-то близким, сыграть с тобой злую шутку, обмануть тебя, а потом и погубить. Мы живем в страшное время, Марья. С каждым годом Мира становится все уязвимее и доступной для зла. Береги свою дочь.
Марья не сдержала слез, которые переросли в рыданья, отчего дочь ее проснулась.
– Матушка, – позвала она, – так пить хочется…
Женщина тут же успокоилась и бросилась к кровати, где лежала ее дочь. Дрожащими от волнения руками она поднесла к бледным и потрескавшимся губам девочки ковш с прохладной водой и помогла
