Ты же сама сказала, что учишься в универе, на историческом. Я зашел в секретариат, представился твоим дядей из Кулунды…
– У меня нет дяди в Кулунде, – возразила Настя.
– Знаю, – иронично произнес Жгут. – Но в секретариате этого не знали. Я был убедителен, и мне поверили. Остальное – дело техники.
– Кто были те люди, которые напали на меня вчера вечером? Откуда они взялись?
– Не уверен, что тебе нужно это знать… – начал Жгут, но Настя его перебила.
– Если вы не заметили, я уже знаю слишком много, – с вызовом сказала она. – Я видела, как жена олигарха Литовцева бежала за машиной. Видела, как вы в нее выстрелили.
Владимир Иванович немного помолчал, а затем согласился:
– Ты права. Пожалуй, я и в самом деле должен ответить на пару-тройку твоих вопросов. Но сначала я спрошу сам. Скажи-ка, милая, ты не замечала за собою слежки? Это очень важно. И не только для меня, но и для тебя.
Настя хотела возмутиться, но передумала.
– Несколько раз мне казалось, что за мной следят, – сказала она после паузы. – Но я в этом не уверена.
Жгут вздохнул:
– Хреново. Эти зря следить не станут. Наверняка ты что-то у них забрала. Ну, колись – забрала, а?
– Ну… была одна вещь, – нехотя призналась Настя. – Только я ее не забрала, а нашла. И хотела вернуть, но эти бандиты…
– Что за вещь? – перебил Жгут.
Настя вздохнула и полезла в карман куртки. Вынув из кармана кулон, она показала его Владимиру Ивановичу.
– Вот. Его обронила та женщина. Литовцева. Перед тем, как… как все началось.
Владимир Иванович прищурил свои серые глаза и внимательно оглядел вещицу.
– Гм, – задумчиво проговорил он. А затем спросил: – Ты ее кому-нибудь показывала?
– Да, – кивнула Настя, чуть покраснев. – Сегодня утром я носила этот кулон в ломбард.
Жгут посмотрел на нее строго-ироничным взглядом.
– Хотела заложить чужую вещь?
Настя покраснела еще больше.
– Ладно, не напрягайся, – успокоил ее Владимир Иванович. – Лучше скажи, почему кулон все еще у тебя?
– Ломбардщик был какой-то странный, – объяснила Настя. – Когда я отказалась продавать кулон за три тысячи рублей, ростовщик тут же предложил мне тридцать. И глаза у него при этом были такие, словно он готов оторвать у меня кулон вместе с рукой. Тогда я запросила… десять тысяч долларов.
Жгут присвистнул.
– Неслабо. А он?
– Он согласился.
Владимир Иванович искоса посмотрел на Настю.
– Почему же ты его не продала?
– Ростовщик сказал, что у него нет при себе таких денег, и попросил подождать.
– Чего подождать?
– Пока он позвонит какому-то богатому другу, и тот подвезет ему деньги. Но пока он звонил, я подошла к двери подсобки и подслушала его разговор. И этот разговор очень
