и не материлась лишь потому, что рот мой был заполнен водой.
Когда Миша все-таки отвернул шланг в сторону, я, отплевываясь, крикнула:
– Кран уверни, идиот!
Радовало меня то, что какое-то количество воды все-таки попало на дерево, и пламя стало меньше, но и это была сомнительная радость: пожар, возникший от молнии, то есть от электрического разряда, нежелательно тушить водой.
Миша, по счастью, меня услышал и стал пробираться к крану. В этот момент дверь дома распахнулась, и на крыльцо выскочил Вадик.
– Папа! – в отчаянии выкрикнул он, бросаясь в сторону отца, но тут же был сбит струей из шланга – Миша, хоть и невольно, сделал полезное дело. Еще мальчишки тут не хватало!
Правда, Миша, переживая, что окатил хозяйского отпрыска, решил исправиться и железным усилием отвернул шланг на расстояние развернутого угла, и он сразу же обрел цель в виде Воропаева и Коли. Недавние оппоненты тут же растянулись на земле, барахтаясь в жидкой грязи.
Миша тем временем достиг крана, увернул его, и шланг наконец стал ему подвластен. Он уже спокойно и уверенно поливал дерево, которое почти догорело.
– Сюда иди! – позвала я его.
Миша положил шланг на землю и приблизился ко мне.
– Давай, берись слева, двигаем его, – сказала я, имея в виду обгоревший ствол.
Миша понял задачу, и мы с ним с помощью стремянки сдвинули с места ствол. Дерево надломилось все-таки, и верхняя почерневшая часть его и рухнула на газон. Этого я и добивалась.
Вокруг все стихало. Все было мокрым. Вода из шланга растекалась по газону. Пахло гарью и озоном. Мокрые и грязные Воропаев и Коля поднялись с земли. Вадик сел на крыльцо, потирая ушибленное колено.
Я, пошатываясь, подошла к нему и сказала:
– Не сиди тут. Давайте все в дом. Гроза еще не закончилась.
Подобрав в углу двора охающую перепуганную Алену, я двинулась к крыльцу. Там уже стояли все остальные. Воропаев сделал жест всем войти, в том числе и охраннику Мише, и пресловутому Коле, ипостась которого так и не стала мне известна.
Окна были закрыты – слава богу, прислуга оказалась понятливой. Марианна с Владимиром уже отключили все электроприборы.
– Извини, папа, я не видел, как он вышел на улицу, – проговорил Владимир, указывая на нахохлившегося Вадика, похожего на растрепанного воробьишку.
Воропаев же смерил младшего сына каким-то странным взглядом и, положив руку ему на плечо, тихо сказал:
– Ступай, прими душ.
Потом обратился ко всем:
– Так, с учетом сложившихся исключительных обстоятельств все принимаем душ и переодеваемся. Женя, Марианна и Алена на первом этаже, мужчины – на втором.
Володя в это время перевел взгляд на стоявшего у входа в столовую Колю и нахмурился.
– Привет, –
