дура!
И ноги сорвало с места. Не разбирая дороги, не выходя на асфальтовые дорожки, вихляя, как заяц, между деревьями, я неслась что было сил и кричала:
– Помогите! Маньяк! Манья-а-ак! Спасите!
Ноги вынесли меня прямо в объятия двум охранникам парка. Тот, что был повыше и помассивнее, перехватил меня на бегу и затряс, заглядывая в глаза:
– Где он? Как выглядел? Что он тебе сделал?
Я, запыхавшись, не сразу смогла внятно ответить и на все их вопросы отвечала мычанием и жестами. Как ни странно, но они меня поняли и потащили за руку за собой, обратно к пруду. Я немного посопротивлялась, но, разумно рассудив, решила им всё-таки показать этого странного мужика.
– Ты хоть его описать можешь? – пока мы шли, охранник поменьше задавал мне вопросы.
– Попробую, – проговорила я, переводя дух, – среднего роста, волосы и борода чёрные, длинные, примерно до плеч. Одет в тонкие светлые брюки и футболку белую. На ногах сандалии и без носков.
Охранники переглянулись:
– Ничего не путаешь? Раздетый? Октябрь уж, холодно!
– В том-то и дело! – возмутилась я на их недоверие. – Я бы на него и внимания не обратила, если бы не одежда. Стоял и палочки в пруд кидал.
– Что думаешь? – посмотрел длинный на напарника.
–А чёрт его знает, или ненормальный, или и правда маньяк. Он за тобой погнался, что ли, что ты так орала?
Я закивала, оглядывая окрестности. Но ни у пруда, ни в лесу, ни на дорожках никого не было. Мужика и след простыл.
– Видимо, ты его так напугала, что он сбежал, – посмеялись надо мной ребята, но по рации передали его приметы, на всякий случай, – давай мы тебя до метро проводим?
Я кивнула. Сейчас одной тут оставаться совсем не хотелось. Пока шли к выходу из парка, я успела с ними познакомиться. Одного, того что повыше, звали Паша, второго Серёга. И, так как смена закончилась у Паши, он и пошёл меня провожать до метро. А Серёга только поднял руку нам вслед на прощанье.
– Так что ты больше не ходи сюда одна. Парк парком, но места есть глухие. Если что, звони, составим тебе компанию, – и он протянул мне бумажку с телефонами, – верхний – мой, нижний – Серёгин.
Я улыбнулась, с благодарностью принимая листок.
– А жёны ругаться не будут? – я закинула его в сумочку и усмехнулась.
– Холостые мы, – развёл руками Паша, – звони в любое время.
На том и распрощались.
На эмоциях в метро присматривалась ко всем бородатым мужикам, пытаясь найти того маньяка. Тщетно. Хоть и радостно. Напугал он меня сильно.
К дому я подходила уже в потёмках. А поскольку ещё не до конца успокоилась, шла с опаской, вздрагивая на каждый шорох.
Ну а когда из темноты ко мне метнулась тень, я и вовсе завизжала. И тут же почувствовала, как кто-то закрыл мне рот рукой.
– Я
