спокойно проходит к столу, старается не издавать лишних звуков. Хватается за спинку стула, как за последнюю поддержку. Смотрит на опущенную голову мужчины и жалеет, что не видит его глаз.
– Говори, – спокойно. Сергей поднимает потухшие глаза, но все же смотрит с надеждой.
«Вот и все», – думает он. Вот этого разговора он и боялся целую неделю. Наверное, именно этот разговор станет для них последним. Сергей быстро перебирает все возможные варианты. Что он может сделать? А что вообще он может сделать, если она захотела уйти? Он просто не сможет ее отпустить.
Эти мысли каруселью заполняют больную голову. Внутри начинает все колотиться. Сердце стучит с бешеной скоростью. А громкое «не уходи» так и вырывается из глубины. Вся эта боль застывает внутри, а снаружи пустота. Сергей откладывает свои бумаги, перебирает белые листы, пытается занять руки. Отсутствие галстука дает ему возможность глубоко дышать, но делает он это почему-то не в полную силу. В груди больно.
– Может, присядешь? – он указывает рукой на стул, обнажая золотые часы с черным циферблатом. Время тик-так. Секунды – это все что у него осталось до ее «я ухожу».
– Нет, я постою, – Аня не сводит глаз с Сергея. Пытается считать его эмоции, угадать все то, что сейчас творится у него в душе. Она улавливает любые изменения у него на лице. Она знает все его переживания, которые он так тщательно старается сейчас скрыть. – Мне надо кое-что у тебя узнать, – прощупывает почву Аня, заходит издалека.
Лицо Сергея меняется с тревожного на удивленное.
– У тебя есть человек, мм…– Аня мнется, переминается с ноги на ногу, обхватываетт пальцами спинку стула и опускает глаза. – Мн… он твой охранник, и у него большая татуировка птицы на спине и шее, – на одном дыхании выпаливает она.
Их взгляды встречаются, сталкиваются, как янтарный огонь и черный оникс. Ее взгляд такой мягкий, просящий. Его холодный, цепкий и непонимающий.
– Зачем он тебе? – равнодушно, с холодными нотками.
Сергей встает с кресла, понимает, что больше не может выдерживать ее взгляда сверху вниз. Он поправляет пиджак, застегивает верхнюю пуговицу. Официально. Закрывается. Ставит непробиваемую стену. Все понял, догадался. Он опять позволяет мыслям увезти его не туда. «Вот болван! – кричат они ему. – Ты совсем забыл разницу в возрасте, – сам себе с насмешкой. – Старый дурак!» Сергея начинает трясти. Он сжимает кулаки и отходит к окну. Бежит в безграничную даль, цепляется глазами за черную синь. Город уже скрылся в яркой иллюминации ночи. Мужчина приоткрывает окно, впускает городские звуки и ветер, резкий и царапающий. Он пробирается ему за ворот пиджака, охлаждает мысли. Сергей открывает рот, хватает холод, боясь задохнуться от сдавливающего комка.
– Просто мне надо знать, – продолжает Аня. Она прослеживает действия Сергея и уже сомневается в своей решимости.
– Надо знать, это не ответ, – сердито выплевывает он.
