какие-то особенно красивые фразы. В проживании все эти взрывы боли крайне некрасивы. Никто не хочет перерождаться, разлетаясь на тысячу маленьких кусочков.
Но нам выпала эта доля. Нам выпал этот шанс. Признайте, что вы проживаете НЕВОЗМОЖНОЕ.
Если вы тот, кто рядом с горюющим родителем, признайте, что человек рядом с вами проживает НЕВОЗМОЖНОЕ. Это вернет родителю в горе часть его ДОСТОИНСТВА.
Горе можно проживать с достоинством. Если называть ВЕЩИ своими ИМЕНАМИ. Прожить опыт невозможного в жизни выпадает не всем.
Но можно признать особое достоинство тех, кому этот опыт выпал.
Часть 2. Поддержка
Изгои нашего времени*
В группе взаимопомощи родителям, потерявшим детей («Перерождение»), Светлана Старкова затронула актуальную тему – ощущение исключения из мира и общества после смерти ребенка.
У меня тоже был подобный опыт. Этому поспособствовал скандал в прессе, где меня обвиняли в шарлатанстве и убийстве собственной дочери.
Вспоминая об этом, я повторяю две фразы: «Люди не ведают, что творят!» и «Им с этим жить».
Я оказалась в индивидуальной капсуле собственного горя. Вокруг были люди, их было немного. Мне никто не писал. Потому что я закрыла социальные сети, так как журналисты копировали оттуда фото и видео меня и моих детей. И показывали это потом в своих «сюжетах». Потому что моя бывшая партнерша по бизнесу сказала меня не беспокоить.
В итоге было ощущение, что меня оставили все. Хорошо, что позже я прояснила с несколькими друзьями, где они были в тот момент и все это время. Кто-то из них попросил прощения. А кто-то числится в списках «пропавших без вести» вот уже почти два года.
Недавно я поняла, что больше принимаю смерть дочери на данном этапе, чем то, что мир меня бросил в такой момент. Возможно, я уже проработала часть горя по первому поводу. И сейчас передо мной стоит задача отработки процесса горевания по второму.
У меня была даже не подруга, а хорошая знакомая в Барселоне. Когда-то она тоже подверглась хейтингу и буллингу в соцсетях по поводу своей профессиональной компетентности. А после переезда в Испанию я поддержала ее в наших местных группах.
Особенностью русскоязычных диаспор в Западной Европе является повышенная агрессивность и нежелание принимать новичков без боя. Нужны рекомендации. Я тогда дала свои. И была очень удивлена, когда после произошедшей трагедии эта знакомая пропала из поля зрения. Я даже проверяла сообщения: ни одного письма, ни слова, ни полслова.
Меня не удалили из друзей, но удалили из жизни.
Еще одним поводом для удивления было то, что знакомая – достаточно известный психолог. В плюс к тому, что она переживала подобную агрессию и клевету со стороны прессы.
Не знаю, что произошло с ней. Какое-то время я хотела это понять, но потом оставила попытки. Возможно, мы когда-нибудь сможем об этом поговорить. Если у меня и у нее
