что́ хочу поменять?
– Что вы хотите поменять?
– Пусть будет другой иероглиф «чжэнь», не который «честный», а тот, который «драгоценный», как в слове чжэньчжу, «жемчужина». Хорошо?
– Хорошо, «чжэнь» как в слове «жемчужина», – повторил Червяк.
– Знаешь, почему я поменял?
– Не знаю.
– Интересно узнать?
– Вы поменяли, потому что… – начал Червяк. – Я не знаю…
А поменял иероглиф Лилли-младший из суеверия. В Тунчжэне, да и во всей Цзяннани бытовало поверье: «женоподобных мужчин даже бесы боятся». Считалось, что, если мужчина похож внешне на женщину, в нем слились два начала, мужское ян и женское инь, твердое и мягкое, и такому счастливчику легче добиться успеха и достичь высот в карьере. Люди искали и другие способы соединить два начала – так, например, в некоторых семьях мальчикам давали традиционно женские имена[13] в надежде, что инь и ян сольются и ребенок вырастет великим человеком. Лилли-младший хотел было объяснить это Червяку, но потом передумал, счел неуместным и только пробормотал: «Ну, значит, решили, теперь тебя зовут Цзиньчжэнь, «чжэнь» как в слове «жемчужина».
Город Ч. был уже близко.
Сойдя на берег, Лилли-младший кликнул двух рикш, но вместо домашнего адреса назвал им адрес школы в районе Шуйсимэнь. Ее директор, по фамилии Чэн, в свое время учился в школе при университете Н. Лилли-младший и будучи студентом, и позже, став преподавателем, нередко проводил в той школе уроки. Этот Чэн, живой, бойкий, заслуживший звание «неофициального старосты класса», хорошо ему запомнился. Со своими оценками он вполне мог поступить в университет, но после окончания средней школы Чэн увлекся идеями Северного похода, надел солдатскую униформу и, закинув за плечо ружье, простился с Лилли-младшим. Следующей зимой они увиделись снова. Чэн по-прежнему носил униформу, но ружья при нем не было, а стоило присмотреться внимательнее, как становилось понятно: не было не только ружья, но и руки, которая когда-то его держала. Пустой рукав висел точно дохлая кошка – зрелище странное и жутковатое. Лилли-младший неловко пожал уцелевшую – левую – руку. Она казалась здоровой и крепкой, и Лилли-младший спросил, может ли Чэн ею писать. Тот ответил утвердительно. Лилли-младший пристроил его учителем в недавно открытую в Шуйсимэне начальную школу старшей ступени, и постепенно жизнь Чэна наладилась. Он был простым учителем, когда его прозвали Одноруким Мастером[14]; дойдя до должности директора, он, можно сказать, оправдал свое прозвище.
Несколько месяцев назад, в разгар военной смуты, Лилли-младший с супругой укрывались в деревянном флигеле при школе, постройке, служившей когда-то мастерской. При встрече с Одноруким Мастером Лилли-младший первым делом спросил:
– Флигель, где я жил, еще свободен?
– Свободен, – сказал Мастер. – Мы там баскетбольные мячи храним.
– Вот и отлично. – Лилли-младший кивнул на Червяка. – Пусть он там поживет.
– А кто это?
– Твой новый ученик. Зовут Цзиньчжэнь.
С
Т. е. со значениями «красота», «изящество», названиями цветов, драгоценных камней и т. д.
Игра слов: «одна рука» (一只手) и «мастер», «умелец» (一把手) звучат по-китайски похоже.
