парня к выходу Данилов.
Ясенцев выскочил, но далеко удрать не успел – уже в сенях его настигла рука правосудия:
– Думаешь, не знаю, ради кого петушком-то скачешь? – пыхтела рядом с парнем пышная хозяйка. – Ради Тайки, поди, а? Да только не оценит она – молода еще. А вот я…
Ясенцев влип в стену:
– Не-не-не, и не подходите! – замахал он обеими руками. – Не могу я! Я… я все понимаю – девушка вы страстная… и ни разу еще не старая, не… Красивая даже. Но…
– О, сколь наговорил-то… а чего ж робеешь? – совсем близко дышала женщина.
– Да не могу я! – выскочил из угла парень и метнулся к двери. – Друг у меня…этот… Во! Кудахин! Ага – он. Так он давно меня предупреждал. Говорит: «Ежели на нашу хозяйку глаз положишь, пристрелю». И пристрелит, паразит. Я его знаю. Он жуть до чего страстный!
У хозяйки невольно округлились глаза.
– А кто это Кудахин? Старенький такой? Седенький?
– Да ну какой же старенький? – обиделся за друга Ясенцев. – Андрюха у нас молодой, ретивый такой. Пес у него еще – Валет, все кур таска…М-м-м, сообразительный такой пес, сердечный. Андрюха на цыгана похож. Правда, по-настоящему он грек. Ага. Цыганистый такой…
Хозяйка поправила косу на голове, отряхнулась и поспешила в дом. Вместо нее вышел Сенин.
– Давай, Ясенцев, посиди-ка в бане, – кивнул он парню на двери.
– Това-а-арищ сержант, ну ничего ж не случилось.
– В это раз – да, но тебя, если не накажешь, ты еще невесть чего напридумываешь. А тут тебе не игрушки. Давай в баню. Пойдем, я тебя закрою.
Ясенцев только свистнул Грифа. Будет время собаку в порядок привести.
– Гриф! Пошли со мной. Вот ты представь только – стараешься – стараешься, поднимаешь самооценку нашего отделения, а тебя…Гриф! Ты меня слушаешь? Кому я говорю?!
На следующий же вечер все бойцы смогли оценить результат хозяйской любви – Кудахин вошел в комнату, вытащил из-за пазухи бутыль самогона и брякнул на стол шмат сала.
– Да твою ж в кочерыжку! – не выдержал Данилов. – Ты чего такое сотворил, что тебе баба таким шматком угостила. Да еще и бутыль самогона в придачу подарила?
– Ну… – пожал плечами Кудахин. – Она дала только сало. А самогон… он там просто так стоял… Одиноко прямо так…
– Где там-то? – хихикнул Листьев.
– Да неважно, – махнул рукой Климов. – Тебе все равно не пригодится. Куда тебе с Кудахиным тягаться… Давай, Андрюха, дели провиант, коли спер.
– Да как же спер! – возмущался Кудахин. – Честно отработал! Вот… завтра опять приглашают.
– Иди! Иди, кормилец! – хохотал Листин.
– Только Валета с собой бери, – кивнул головой Климов. – Пока вы там обниматься будете, он хоть банок из погреба натаскает.
Уже совсем поздно вечером, почти ночью, Сенин пошел выпускать Ясенцева, но в бане ни Лешки, ни Грифа
