деньги, скрученные в тугой рулон, оказались в презервативе, завязанном у основания, и с лёгкостью разместились внутри. Лера даже не почувствовала дискомфорта, наоборот, появилось какое-то новое ощущение, несравнимое ни с чем. На всякий случай она всё же соорудила защитный блок, испачкав кусок ваты кровью из проколотого пальца и затолкав её в трусы. Не всякий рискнёт прикоснуться к окровавленному тампону, который был зажат между ног у женщины. Таков закон природы. Хотя все эти предосторожности были чрезмерны, ведь за всё то время, что она летала за границу, стюардесс ни разу не досматривали с пристрастием, перетрушивали вещи, в поисках порнографических журналов и запрещённой литературы, а так, чтобы раздеть и заглянуть во все потаённые места, такого не было. Пронесло и на этот раз.
Половину из вырученного, Лара спрятала в тайнике, заранее обустроенном в квартире, а остальное, маленькими порциями, поменяла на рубли через знакомого фарцовщика, который гарантировано не кинул бы и не стуканул, иначе и ей, и ему грозила "вышка". Даже с учётом процентов, которые забрали себе барыги, она получила около пяти тысяч рублей. Эта куча денег обжигала руки и провоцировала на безумные поступки, но Лара опомнилась и начала приводить в исполнение свой план.
Когда Альберт получил первую квитанцию на денежный перевод, он не поверил своим глазам, и тут же побежал за советом к жене.
– Не пойму, от кого такие деньги? За что?
– Может за книги?
– Я уже давно никому ничего не посылаю, и переизданий не было. Странно.
Лара отвела мужа в сторону и усадив на диван, крепко сжала его влажную руку.
– Ты умеешь хранить тайну?
– Не пробовал, – растерянно ответил Альберт.
– Придётся научится. Дело в том, что я вывезла часть твоих рукописей за границу. В Германию. В издательстве всем понравилось. Главный редактор распорядился немедленно отправить в печать. Деньги оттуда. Гонорар будут перечислять каждый месяц. Это делается через немецкое консульство, поэтому ты будешь получать рубли от разных лиц. Для конспирации.
– Господи, неужели я буду, как Солженицын? – чуть не плача произнёс Альберт, крепко обняв Лару.
– Скорее, как Давлатов. Прости, но до Солженицына тебе ещё далековато.
– Да какая разница, как кто, главное, что меня печатают там. Спасибо тебе, Ларочка. Ты так рисковала, вывозя мои рукописи за границу.
– Этот риск оправдан, – улыбнулась она.
– Как тебе это удалось? Что за издательство, и когда я смогу получить отпечатанный экземпляр?
– Об этом забудь. Разве мало того, что тебе приходят хорошие деньги?
– Ну я же писатель, мне хочется видеть плоды своего труда.
– Альберт, не заморачивайся. Ты получаешь гонорар за свои книги, теперь ты кормилец. Понимаешь? Ты много не думай, просто пиши и отдавай рукописи мне. Теперь только от тебя зависит наше благосостояние.
– Ты моя прелесть, –
