с Ленкой обсуждать точно не буду, у неё чутьё, как у гончей на охоте, сразу начнёт строить наше совместное будущее. К тому же, она его уже видела вживую.
– Знаешь, что, – забравшись на диван с ногами, Лена глубокомысленно покачивала в руке бокал. – Не надо тебе с этим Голицыным мутить.
Да, не выдержала и рассказала. И про то, что он одинокий, и про нахальный взгляд зелёных глаз, и про мамочек, что на него пялились.
– Почему? – спросила я, невольно заинтересовавшись. Такого вердикта от Ленки точно не ждала.
– Проблемный он. Может, бабки у тебя не украдёт, но дерьма может занести, не разгребёшь потом.
– Откуда такие выводы на основании скупых данных? – я рассмеялась, подливая вина. – Может, он приют для бездомных животных содержит, или волонтёрит на кухне для бездомных?
– Или заливает в бетон трупы конкурентов, – хмыкнула Ленка. – Нет, ну серьёзно, Викусик, он весь из себя такой деловой и занятой… Насмотрелись мы на таких, так что не трать на него время.
– Я и не собиралась. – Ленкина забота откровенно забавляла. Ну точно, она нас уже свела вместе, а потом трагично развела.
– А вот друг его хорош, – внезапно сказала Ленка, закатывая глаза и томно вздыхая. – И улыбка у него открытая. Люблю таких. Сразу видно – шикарный мужик.
Друга Голицына я запомнила слабо – тогда от него под пальмой пряталась. Когда только Ленка рассмотреть успела, загадка.
– Короче, Викусик, хочешь завести роман, заводи с его другом.
– Да не нужен мне никакой роман! У меня на личную жизнь вообще времени нет!
– Тогда чего про своего Голицына весь вечер говоришь?
– Он не мой. И вообще, закрыли тему мужиков. Расскажи лучше, что там у тебя на работе интересного происходит. Ты говорила, какой-то прорыв грядёт.
Глаза Ленки загорелись, как всегда, стоит заговорить о любимой лаборатории и крысах в ней. Я облегчённо выдохнула: в самом деле, зачем про Голицына заговорила? Выбросить его из головы, и дело с концом.
Шестая глава
Отделять личное от профессионального я всегда умел, так, по крайней мере, раньше казалось. Диана ушла? Работаю. Накрыла депрессия? Пашу, как не в себя. Переезд, потоп, обвал и землетрясение – двигался вперёд, несмотря ни на что. Но один только вид Глеба, расхаживающего по офису со своей фирменной улыбкой заставлял мой поезд сходить с рельс. Бесило, как быстро он вписался в коллектив: словно всегда здесь был. Бесило, что предложения у него здравые, не подкопаешься. Бесило, что он постоянно пытается поймать мой взгляд, а, поймав, улыбается шире, будто искренне рад быть рядом.
Я не просил Глеба возвращаться в мою жизнь. Да что там, будь возможность, пинками бы погнал прочь, но он пролез сам, через форточку, и теперь приходится терпеть. Зато злость – отличный мотиватор. Визитка адвоката по семейным делам, лежавшая в столе уже два месяца, нашлась очень быстро. Боровецкого мне
