старательно бегала взглядом по строчкам и что-то прикидывала в уме.
– Чтобы расшифровать, мне нужны перо и бумага. – Она сложила лист. – И правильный ключ.
Ордерион тут же вырвал письмо у нее из рук и вернул назад, в карман.
– Я думал, что ключ тебе известен, – усмехнулся он.
– Их много, – уточнила Рубин.
– И сколько же всего существует ключей для переписки принцессы со своим отцом?
– Так я тебе и сказала, – прошептала девица.
– Что и требовалось доказать! – Он развел руками.
– Я расшифрую послание. Но сделать это в уме, извини, не могу.
– Про мужа твоего покойного… – Ордерион осекся и озадаченно потер подбородок. – Это правда?
– Да. Но зачем интересуешься, если все равно не веришь?
– А мужчина… Любовник у тебя есть?
Он и сам не знал, отчего его это так сильно интересует. Но в голове свербел вопрос: свободна эта «принцесса» или есть кавалер, которому она может хранить верность?
– У меня есть отец, который собственноручно отрубит тебе голову, если узнает, что ты посмел хоть пальцем меня тронуть! – выпалила она.
Ордерион протянул руку и коснулся ее плеча пальцем. Фальшивая принцесса тут же шарахнулась от него в сторону.
– Я столько раз за сегодня к тебе прикоснулся, что впору отращивать новые головы, дабы твоему отцу было что рубить.
– Ты-ы-ы! – зашипела Рубин, кривя свое прекрасное лицо.
– Значит, ты свободна, – поспешил сделать вывод Ордерион. – Что ж, это тоже весьма интересно.
Рубин подскочила с места и попятилась к двери. Испугалась. Это было видно по ужасу, притаившемуся во взгляде, по плотно сжатым губам и даже по кулакам, которые она выставила перед собой, готовясь обороняться.
– Меня можешь не бояться, – поспешил заверить Ордерион. – Я презираю насилие над девами и наказываю тех, кто пытается взять чужое силой.
Рубин остановилась. Кулаки опустила, но не разжала.
– Жаль, что принц Атан уже умер, – произнесла она. – Хотя ты бы все равно не смог покарать его за грехи.
Ордерион поморщился. Брат никогда не насиловал дев. Они шли к нему добровольно и предлагали разделить постель. Деры, простолюдинки, девки в борделях… Если брат не платил за услуги, это делал старший Галлахер или сам Ордерион.
– Не пускай клевету на принца Атана, – зловещим тоном предупредил Ордерион. – За злословие на королевскую семью положено жестокое наказание. Ты же не хочешь лишиться языка?
– За правду языков не лишают.
– Хватит! – отрезал Ордерион и встал. – Принца Атана ты явно недолюбливаешь. То про белую пыль небылицы рассказываешь, то намекаешь на его бесчестие. Я, как дер королевства Инайи, подобных речей от тебя не потерплю. Продолжишь в том же духе – лишу способности говорить.
– Язык отрежешь? – Рубин снова надменно вскинула подбородок.
– Не люблю кровавых зрелищ. – Ордерион
