style="font-size:15px;"> «Вот так большие люди проблемы решают», – опять подумала я.
Мы вместе с человеком от строительной шабашки весь день размечали карандашами на бумаге и мелом на полу. Симпатичный бригадир наконец выдал приговор своим приятным армянским акцентом. Подождали Коровина, он довольно умело поторговался, скинул почти половину, пожали руки. Армяне поехали за материалом.
Теперь у меня три дня оплачиваемого безделья! Паша обещал отвезти в город. Но не сегодня, сегодня отличная погода.
Рюкзачок на плечо, прошла через проходную, привет дяде у шлагбаума! Немного по лесу по тропе к озеру. О, наконец урны для мусора поставили. Выбрала место около упавшего дерева, на траве расстелила необъятное полотенце. Конечно, не пляжи в Барселоне, зато прямо у работы. Руки за голову, затычки в уши, айфон, спотифай, хорошо! Жаль, вода ещё не разогрелась для купания. Bон там плывёт кто-то. То на спине, то дельфином. На помост вылез. Высокий, явно не атлет, ну хотя бы без живота. Лохматый какой! Сюда идёт. Ах, это же Максим! Сегодня без собаки…
– Марина! Вы здесь?! Привет!
Я в душе закатила глаза, а вслух сказала так нейтрально:
– Здравствуйте, Максим.
Да ладно, немного флирта не повредит. И вежливо, как смогла:
– А где ваша собака?
Я помнила, Паша его бабником назвал. Интересно, какие у него приёмчики для пикапа? Он стянул полотенце с ветки, вытер лицо и свои лохмы.
– Мне её на время подкинули, вернул. А вы звукорежиссёр у папы?
– Да нет. Я просто микрофоны расставить, пульт настроить. Звукорежиссёр… это музыкальное образование, оно есть, в музыкалку ходила, но до режиссёра не доросла, опытом не успела набраться. Некоторые по пять лет учились… – замямлила я. Куда только моя природная наглость делась.
– Тот, последний диск вашему папе, это его я с моим напарником делала. Поэтому и пригласили поработать.
– А напарник?
Чёрт!
– Теперь я с ним не работаю.
Уф, нашла как сказать и не выругаться. Максим надел джинсы, футболку.
– Я не загораю, поплавал, теперь домой, – сказал он, словно мы сто лет знакомы.
– Я тоже, – почему-то сказала я. Накинула свою злосчастную тунику, которую еле отстирала от запаха псины. Пока шли, ничего лучшего не нашла, как рассказывать о студии и возведении будочки для барабанов. Максим оценил:
– Ого, там у вас всё по-серьёзному. Приду посмотрю.
– Через три дня приходите, раньше эту стройку не закончат. Я там всегда с утра.
Он свернул в своему коттеджу, а я подумала: «Эй, ты, кажется, назначила свидание!»
Все эти три дня, пока возводили звукоизоляцию вокруг будки в углу студии, я ходила на озеро. Даже один раз искупалась. Максима не было. Каждый раз выбирала дорогу мимо его коттеджа. Каждый раз из открытого окна доносились звуки скрипки. По внезапным остановкам и повторам понятно, что не развлекается. Настя мне говорила, что
