подумайте: таскать тяжести в обеденный перерыв! – продолжала зубоскалить молодая особа. – Вот сгорит на работе – что будем делать без нашего Виталия Валентиновича?
– Успокойтесь, девочки, – отозвалась Альбина Гавриловна, обстоятельно устраиваясь на стуле. – Такой не сгорит. Это мы с вами сто раз сгорим.
Железяка слушала.
– Ни он, ни помощница его, – поддержала принципиальная брюнетка Лира Федотовна.
– А что, у Подручного заместитель – женщина? – робким баском удивилась новенькая.
– Перед тобой в очереди стояла. В белых брюках в обтяжку.
– Просто не понимаю! – Лира Федотовна возмущённо швырнула карандаш на стол. – В нашем возрасте носить брючный костюм!
Минут пять она возмущалась, потом немного остыла и снова взяла карандаш. В углу прекратила стук пишущая машинка.
– А Пашка Клепиков, – сказала машинистка, – опять вчера Верку из светокопии провожал. Маринка все утро проревела.
– Не по-ни-ма-ю! – Карандаш Лиры Федотовны опять полетел на стол. – Два месяца, как расписались! У них сейчас ласковое отношение должно быть друг к другу, а они…
Неожиданный вздох Альбины Гавриловны вобрал не менее трети воздуха в помещении.
– И зрелым женщинам хочется ласки, – мелодично сказала она.
Железяка слушала.
Несколько минут работали молча. Потом молодая бойкая сотрудница подняла от бумаг восторженные глаза:
– А у жены Ахломова…
Несомненно, ей крупно повезло. Спустя секунду после того, как она нанесла последний штрих на семейный портрет любимого начальника, в дверях показался розовый носик лёгкого на помине Ахломова.
Ахломов увидел железяку. В следующее мгновение он уже был у себя в кабинете и с треском набирал номер:
– Подручного мне!
Редсектор замер.
– Где? У главного? – И через секунду – другим голосом: – Алексей Сергеевич, Подручный у вас? Скажите ему, пожалуйста, пусть придёт и заберёт свой макет… А у меня под дверью… А я не знаю… А это вы у него спросите… Жду, жду… А то об него спотыкаются, повредить могут.
Пришёл совершенно пришибленный Подручный и, воровато озираясь, унёс железяку к слесарям.
Слесарь Саня одиноко и неподвижно восседал на стуле в электрощитовой и через равные промежутки времени с хрустом зевал. В глазах его отражались лампочки.
– А где Шура? – спросил Подручный, войдя.
Саня медленно-медленно повернул голову и с неодобрением осмотрел вошедшего.
– Вышел, – апатично изронил он.
– Вышел? Ну ладно… Саня, вот это нужно довести до кондиции.
Саня с неодобрением осмотрел то, что принёс Подручный.
– Видишь, Саня, корпус прямоугольный, а его скруглить надо. – Виталий Валентинович был неприлично суетлив. – Вот эти уголочки надо снять, а вот здесь мне потом
