style="font-size:15px;"> – Фи, что вы там делаете? – снова спрашиваю я.
Но они не отвечают. Через несколько секунд они одновременно открывают глаза.
– Вот. Теперь сто процентов, – говорит Фиона, выпрямляясь.
Я ловлю воздух ртом.
– Это ты о телефоне?
– Ну да, – отвечает Фиона, вставая и стряхивая пыль с одежды. – Узнали сегодня днем. Ну что наши способности могут работать как бы одновременно.
– Узнали? Как? Где?
– Мы были на теннисном корте.
Чувство, что меня проигнорировали, нарастает как комок в прокисшем молоке.
– Вы обе сегодня ходили на корт?
– Ага, – отвечает Фиона, а потом, явно почувствовав себя виноватой, добавляет: – Ну ты же работала…
Меня это не должно беспокоить. Если бы это были обычные подруги, то меня вообще бы не волновало. Но факт остается фактом: Лили меня ненавидит, и любой случай, когда она с кем-то весело проводит время, напоминает мне о том, что проводить время со мной ей больше не нравится. Она не простила меня за преданную дружбу, не простила за гадание с картой Домохозяйки, не простила за заклинание, превратившее ее в реку.
Я пытаюсь придать лицу безразличное выражение.
– Ну ладно, попробуем с моим даром. Фи, давай и мы сделаем что-нибудь вместе.
Фиона устало глядит на меня.
– Ну не знаю. Не думаю, что твой дом подходящее место для экспериментов. У тебя сейчас внизу родители. Да и нам выходить нужно минут через двадцать.
– Да, наверное, ты права, – говорю я, стараясь не показывать разочарования. А потом кое-что вспоминаю. – Утром я была на теннисном корте. Ро попросил меня найти его сережку, которую он потерял. И там был Аарон.
Обе они ошеломленно смотрят на меня. Как бы говоря: «И она решила рассказать об этом только сейчас?»
– Что ему там было надо? На нашем месте?
– Он сказал, что чувствует, когда я использую магию. Сказал, что между нами связь, – я морщусь при воспоминании. – Сказал, что у нас с ним гораздо больше общего, чем у меня с вами. Что ваша магия…
Я замолкаю, пытаясь вспомнить.
– Что вы не родились с ней, или что-то вроде того, так что она меньше значит.
– О боже, – говорит Фиона, встряхивая волосы. – Как это похоже на него. Даже в магии у него расизм. В следующий раз как бы он не достал рулетку и не принялся измерять ширину наших черепов.
– Он предложил мне присоединиться к ним.
– Господи Иисусе, мерзость какая, – морщится Фиона.
Лили смотрит на меня как на нечто прилипшее к ее ботинку, от чего ей хотелось бы побыстрее избавиться.
– А Нуале ты рассказала? – спрашивает Фиона.
– Да. И она предложила целую теорию. О том, что мы все части магического круговорота, цепи обмена магией.
Я пытаюсь вспомнить слова Нуалы.
– Но я не очень-то поняла. Ну ладно, – говорю я более бодрым тоном. – Сейчас
