подъехал. Денис шагнул внутрь вагона и протиснулся в угол напротив выхода. Час пик прошёл, но людей всё равно было много.
«Может быть, эти люди в курсе, что им в определённое время принесут письмо?» – рассуждал Денис.
Как бы то ни было, но дело явно пахло какой-то незаконной деятельностью, и он на секунду уверился в том, что не нужно было соглашаться на предложение Анкудинова.
«Поджёг машин – дело очень серьёзное, но не случилось бы так, что сейчас я делаю вещи похуже». И тут же пришла мысль, что Анкудинов не предлагал ему выбор, а имитировал наличие выбора. Судя по тому, что Денис видел полчаса назад, человеку с белыми волосами совершенно незачем было разыгрывать сценки.
Электронные часы над рельсами показывали 10.12, когда Денис оказался под полукруглым сводом «Тимирязевской». Всю дорогу ему казалось, что состав еле-еле ползёт и поминутно останавливается в полутёмных тоннелях подземки.
Денис рванул вверх по эскалатору, переступая через ступеньку. В голове всплыл разговор, состоявшийся два дня назад. «Ни минутой раньше, ни минутой позже», – так, кажется, сказал Константин Андреевич. И первый же рейс оказался под угрозой срыва!
Теперь он не мог думать ни о чём, кроме того, что ему нужно успеть вовремя. Он стремительно вышел из вестибюля на улицу, огляделся, определяя нужное направление, и двинулся быстрым шагом. Через десять минут он уже бежал.
Дом, который он искал, оказался девятиэтажной «свечкой». Облупившиеся белые стены напоминали лицо старой ведьмы, покрытое струпьями и гнойниками. Грязные, в большинстве своём деревянные, окна подслеповато смотрели на мир покрытыми копотью стёклами. Двор являл собой несколько узких асфальтовых дорожек и грязные палисадники, где вместо кустиков и цветов разместились автомобили.
На домофоне Денис набрал номер квартиры, указанный на конверте. Прозвучал гудок. Второй. Третий. Ответа не последовало. В момент, когда Денис, внутренне содрогнувшись при мысли о невыполненном задании, понял, что ему никто не ответит, послышался шорох, и тихий женский голос с трудом проговорил:
– Я слушаю.
Денис выдохнул с облегчением.
– Здравствуйте! Я курьер, принёс вам письмо. Откройте, пожалуйста, дверь.
– Письмо? – Голос прозвучал потерянно, словно женщина совершенно не понимала, о чём идёт речь. Потом небольшая пауза, и медленно: – Конечно, проходите.
Раздался сигнал, и замок в двери звучно хрустнул, словно скорлупа грецкого ореха от удара молотком.
Дверь в квартиру, расположенную на третьем этаже, открыла маленькая женщина. Грязно-белый халат практически полностью скрывал хозяйку квартиры, превращая её в незаметную тень. Конечности отличались безволием: движения были медленными и вялыми, словно под водой. Полузакрытые глаза говорили о большом количестве принятых лекарств. Больничный смрад, пахнувший Денису в лицо, укрепил его в этом подозрении.
– Людмила Николаевна?
Пауза
