style="font-size:15px;"> – И зайчика!
Астрид принялась шипеть на тень, выпустив коготки и расправив крылья. Тень начала сгущаться, темнеть… А Вероника поняла, что злая сестра лишила ее конфет, и у нее задрожали губы.
– Кафеты… – всхлипнула она. – Зачик… Маме яскязю.
– МА-А-АМААА!!! – заорала еще громче Астрид. – ПА-ААПАА!!!
Майно Дегатти оторвался от монографии и распахнул окно. Дети играли в песочнице… точнее, Вероника всхлипывала, а Астрид орала. И рядом с ними… а что это такое?.. во что они там играют?..
Майно одолжил зрение попугая, пригляделся… выпучил глаза и выпрыгнул в окно, воспаряя на фантомных крыльях.
Лахджа прилетела всего парой секунд позже. Они уставились на систему рвов, что вырыла Вероника, и Майно тут же стер часть ногой. А дети принялись сбивчиво рассказывать, что произошло.
– Вероника говорила с какой-то штукой!
– Она!.. зачик!.. кафеты!.. а я!..
– Тут была говорящая тень! Вот прям секунду назад!
– Мы узе!.. договой!.. выгадня!..
– И Вероника рисовала эту кирню!
– Мой зачик!.. зачик!..
Мама и папа всесторонне выслушали дочерей. Мама задумалась, а папа опустился на корточки и спросил Веронику:
– Что этой тени от тебя было нужно?
– Канавки копать, – ответила все еще насупленная девочка. – Зукат стъёить.
– Зукат строить, – повторил папа, ощущая, как на лбу выступает испарина.
– Муж мой, что означает сей рисунок? – спросила Лахджа, разглядывая постройку Вероники.
– Проблемы, – ответил Майно.
Они увели Веронику в дом и убедились, что та не сможет построить зиккурат из кубиков и нарисовать сетку призыва мелками или еще чем-нибудь. Провели с ней долгую беседу, объясняя, что нельзя слушать незнакомые тени, да и вообще незнакомцев. Нельзя по их просьбе ничего рисовать и строить зиккураты. Нельзя с ними никуда идти и ничего от них принимать.
– Кьоме кафет, – кивнула Вероника.
– Ничего нельзя, – строго повторила мама.
– Кьоме кафет, – заупрямилась Вероника. – И зачика, он сякаладный.
– Вероника, шоколадного зайчика мы тебе сами купим.
– Тада у миня буит два! – обрадовалась девочка, показывая два пальца.
В итоге родители поручили Астрид приглядывать за сестрой, а Снежку – за Астрид. Сами же заперлись в библиотеке и принялись размышлять, что это было и что с этим делать.
– Сначала решим важный вопрос, – сказал Майно, раскрывая свой экземпляр «О нечистых злах паргоронских». – Мы знаем, с кем имеем дело?
– В таком виде? – пожала плечами Лахджа. – Это мог быть кто угодно. Сгущенная ларитра. Неоформившийся карташехен. Уплотнившийся душебой. Да вообще любой демон, явившийся частичным Ярлыком или большей частью ушедший в Тень. И это только если он паргоронский, а дальше, возможно, бесконечное число вариантов.
– Было бы
